– И свой профсоюз, наверное? – усмехнулся Йорг.
– Профсоюз само собой. Помимо профсоюза есть кое-что похуже – Геологическая надзорная инспекция департамента. Эти ребята из Аспена очень суровые. Постоянные съемки местности, облеты, чуть что не так – разбирательства, штрафы, – будь здоров!
– Ого! Я о таком и не слышал.
– Говорю вам, милорд, с этими парнями лучше не загрызаться! Они знают здесь все до последнего холмика, и каждая партия, уходящая в горы, должна согласовывать маршрут чуть не до миллиметра! Я с этим делом сталкивался, можно сказать, лично – дружок мой один проводником два сезона отходил. Начни бурить не на той речке – потом штраф. А маршруты в инспекции по месяцу, бывает, согласовывают. Вот и поработай, когда лето у нас хорошо если три-четыре месяца. Мы-то привыкли, конечно, но иногда сюда и серьезные ученые прилетают. Тут же вольфрам под ногами и куча других редкоземельных. Килборнская высокоширотная аномалия – слыхали?
– Высокоширотная аномалия, – повторил Детеринг. – Нет, не слыхал. Но интересно. Даже очень интересно…
Прежде чем думать, где садиться, они дважды прошлись над Аспеном на большой высоте.
На первый взгляд жизнь в заснеженном городе, который вытянулся вдоль берегов извилистой Джилла-ривер, шла своим чередом, и ничто не напоминало о событиях минувшей ночи. Детали стали проявляться постепенно, по мере продвижения к деловому центру.
Один из мостов, почти рядом с ратушной площадью, был заблокирован. Ближе к левому берегу на светло-сером покрытии виднелось большое пятно копоти, рядом стоял, накренясь на левый борт, трехосный полицейский броневик, вокруг него суетились люди в желтых комбинезонах и медленно сдавал задом туполобый коммунальный тягач с приподнятой погрузочной стрелой. Добавив разрешения, Йорг отчетливо увидел оплавленные дыры в лобовом бронелисте. Он дернул щекой, не веря своим глазам: по машине отработали чем-то тяжелым, внутри там, наверное, даже пепла не осталось…
Два узких переулка, ведущих от площади к большому овальному кварталу, который, судя по всему, представлял собой один сплошной торговый центр, все еще оставались перегороженными – лежащий на боку школьный автобус, сгоревший рудовоз с длинным измятым полуприцепом, и еще какая-то рухлядь. Вокруг выбитых окон ратуши виднелись характерные языки копоти. Здание окружного суда напротив тоже пострадало, хотя и не так сильно, на грязном истоптанном газоне в нескольких метрах от входа валялась величественная дубовая дверь, странным образом сохранившая серебристый узор эмблем.