Как бы то ни было, но эти самые «войска» впечатлили. По мордам — явно не призывники, упакованы по самые уши, техника новенькая, по всему видать — как раз и есть та самая армия новоявленного местного «князя», о каком Пантелеев мне поведал. До них-то пока всё больше обычные военные попадались, а эти какие-то… специфические. Но связываться с такими неохота было бы, если честно. Впрочем, они на нас внимания обратили мало, да и то лишь постольку, что, кроме нас, никого вокруг не было.
До Медного добрались быстро. Первое, что заметили — очередной опорный пункт на развилке. Сделан был тоже на совесть — бетонные блоки, мешки, всё замотано «егозой» в несколько слоёв, и даже навесы сверху сделали, чтобы наряд от дождя и солнца защищать. Была и вышка, сколоченная из серьёзного бруса, на которой топтались двое наблюдателей. В середине бетонного сооружения стояла БМП-«копейка», такая, какие у нас в полку в своё время были, наставившая свою короткую пушку на дорогу. Службу несли и военные, и гражданские, и даже пара братков ошивалась. Интересная комбинация, видать, «представители всех слоёв населения» собрались.
С ходу проехать не удалось, остановили. Пересчитали людей в машинах, сами машины досмотрели, правда, зачем — я так и не понял, потому что десять одноразовых гранатомётов и два пулемёта даже поморщиться досматривавших не заставили. Для порядку, что ли? Затем каждому из нашей команды выписали одноразовый пропуск, записав в него время прибытия и дату. Ну ладно, порядок так порядок.
В селе, к удивлению и некоторой радости, было оживлённо. Люди ходили по улицам без особой опаски, не все даже вооружены были, ездили машины. Мертвяки, по всему видать, тут разгуляться не успели — или не добралась сюда эпидемия, или всё уже зачистили. На окраине обнаружился настоящий «лагерь перемещённых лиц» — собрание вагончиков и палаток, возле которых горели костры и на перевёрнутых ящиках сидели люди, вида всё больше или унылого, или праздного. Насколько я понял, это и был один из «Центров спасения» — типичный лагерь беженцев.
— Странно, что они до сих пор существуют, — сказал Большой, разглядывая людей за проволочным забором.
— Кто? — не понял я.
— Не «кто», а «что», — поправил он меня. — Лагеря эти самые. Больше месяца уже прошло с начала Катастрофы, тут дурному понятно, что бывшая жизнь назад не вернётся.
— И чего?
— Да пора бы уже людям приткнуться куда-то, — объяснил он. — Жилья бесхозного прорва, оружие просто раздают, можно начать работать уже, устраиваться как-то, а не в палатках халявы ждать.