Ивонн решила, что позвонит еще раз, а потом уйдет. Но едва она положила палец на звонок, как неожиданно дверь открылась.
Первыми в глаза Ивонн бросились мягкие черты лица: круглый нос, широкие и четко очерченные губы, выпуклый лоб с глубокими залысинами. Над верхней губой – глубокая ямка.
Мужчина лицом походил на зрелый плод, который кто-то мягко и осторожно сжал. Ростом он был с Ивонн (то есть метр семьдесят два), и его большие карие глаза испуганно смотрели прямо на нее.
– Вы не забыли, что я собиралась прийти к вам сегодня вечером? – спросила она. – Вы сказали «сегодня вечером», но если вам неудобно, то я могу прийти в следующий раз. – И когда мужчина снова промолчал в ответ, Ивонн добавила: – Я бы хотела устроиться уборщицей.
– Ах да, правильно! – воскликнул мужчина. Сначала на его лице появился налет облегчения, а потом он напрягся, и детская непосредственность его черт сменилась мужской решимостью. – Входите, пожалуйста. – И хозяин посторонился, пропуская гостью в прихожую и снова запирая дверь.
Он повел Ивонн через холл, но она была слишком взволнована, чтобы как следует оглядеться, – и это несмотря на то, что пришла сюда только для этого, – и пригласил ее сесть в гостиной. Ивонн сняла пальто и положила к себе на колени.
– Итак, – произнес Б. Экберг и уселся в кресле напротив нее. – Не могли бы вы рассказать о себе и опыте своей работы в качестве уборщицы и помощницы по дому? – Он говорил быстро, словно боялся, что она сможет расценить это предложение как повод поведать ему об истории собственной жизни.
– Я занимаюсь уборкой уже много лет, – несколько расплывчато произнесла Ивонн и огляделась.
Она обратила внимание на очень красивый старинный книжный шкаф, персидский ковер в темно – багровых тонах и огромный обеденный дубовый стол, очевидно служивший еще и в качестве рабочего, поскольку был завален книгами и стопками документов.
На одном из окон стояла маленькая зеленая ваза, которую Ивонн видела снаружи. На двух других, которые выходили во двор и поэтому находились вне пределов видимости, стояли горшки с высохшими и безжизненными комнатными цветами.
– Вы говорили, что убирали в каком – то агентстве?
– Именно так. Но это всего два часа работы в день, и мне этого мало. А сколько времени нужно работать у вас?
– Агентство – это совсем не то, что квартира, – заметил Б. Экберг, понизив голос до доброжелательного баса, и снова откинулся в кресле. – Поймите, существует большая разница между уборкой в офисе и частном доме.
Мужчина не ответил на вопрос Ивонн, и она попыталась скрыть свое раздражение.