Две книги в бумажных обложках — секреты компьютерных языков Бейсик и Фортран. Блок сигарет, по Вадькиной привычке распечатанный с торца… тяжелый что-то блок… опаньки!
Данил вытряхнул на ладонь две небольшенькие пистолетные обоймы с коричневыми патрончиками. По семь в каждой. Двадцать второй калибр, он же — пять целых, шесть десятых миллиметра. По размерам обоймы вполне годятся для «Эрмы» и иже с нею…
Такое положение и называется — полная растерянность. Если непечатно, звучит гораздо короче.
С балкона не швырнешь — белый день, меж ближайшими деревьями и домом довольно широкая пустая полоса. И дома не оставишь — вдруг нагрянут?
После короткого раздумья Данил принес из кухни пустой целлофановый мешочек, тщательно протер обе обоймы, бережно их замотал целлофаном и осторожно опустил в слив унитаза. Там и полежат, а если заявятся незваные гости, всегда успеешь дернуть за веревочку. Потом, правда, могут застрять где-то в трубе, но это уже не наше дело, главное, не у нас, и отпечатков нет…
Потянулся к сумке, но передумал и снял трубку.
— Пятый. Дежурный пост.
— «Большой»?
— Появился. Ищет вас. Велено — немедленно.
— Быстренько подошли пару ребят, — сказал Данил.
— Куда?
— Откуда я звоню. Пусть сидят здесь и прохлаждаются. Могут быть гости. Если гости — мопсики, ребята тихо сидят на хате у друга и пьют пиво. А если забредет какой зеленый, что вполне вероятно, его нужно будет аккуратно упаковать и сдать мне. Только пусть не ловят хохотальником воробьев, если придет зеленый, он будет не лопух. А посему подбери кого пообстоятельнее…
И положил трубку. Подумал, что насчет «мопсиков», то бишь милиции по их нехитрому коду, он мог и перебрать. Вряд ли они так быстро установят, что покойному гражданину Ивлеву принадлежала именно эта квартира — или это уже знает тихарь, внедренный ими в «Интеркрайт»? Поди догадайся, что именно он знает, коли поневоле приходится обращаться с ним как с хрустальной вазой времен Ренессанса…
Глянул на часы. Половина двенадцатого. Глаголев дома никак не может оказаться, посему стоит рискнуть…
Набрал номер. Трубку сняли на третьем гудке:
— Да?
По этому одному короткому словечку Данил не смог отличить на слух маму от дочки и потому вежливо спросил:
— Скажите, пожалуйста, это баня?
— Это раздевалка, а баня аккурат через дорогу, — столь же вежливо проинформировал его чуточку хрипловатый Ларин голосок. — Говорите смело, мистер Бонд. Верная агентеса дома одна-одинешенька.
— Ну, гутен таг, фройляйн…
Она преспокойно ответила длинной немецкой фразой, из которой Данил не разобрал ни черта, поскольку владел лишь английским в обоих вариантах — классическим британским и вульгаризированной «штатовской мовою».