– Ты! Ты! Ты!
Ее прямо заклинило от ярости. Потом она начала материться. Божественно. Я от смущения даже опустил голову. И взгляд уперся в… Богиня еще некоторое время материлась, но наконец заметила, куда же устремлен мой взгляд. Мгновенно покраснев, она прошипела:
– Смотри мне в глаза, скотина!
Я послушно стал поднимать голову, но взгляд теперь зацепился за великолепную грудь, на которой до сих пор виднелся отпечаток моей ладони. Она проследила за моим взглядом, и ее снова переклинило.
– Ты! Ты! Ты! Скотина похотливая! Кобель ненасытный! Выучили на свою голову! – с какой-то горечью продолжила она. – На сладенькое потянуло?! – И, снова бросив взгляд на свою грудь с отпечатком моей руки, еще больше взъярилась и влепила мне то ли пощечину, то ли оплеуху.
Тело у нее великолепное, а вот ручка оказалась очень тяжелой. Я сразу вырубился…
Приходил в себя я очень долго и очень больно. Голова не просто раскалывалась, а готова была лопнуть. Потом увидел желтые листья. Много. Откуда они, я ведь в степи?! С трудом получилось сесть. Постепенно удалось выяснить, что голова у меня разбита и залита кровью, один глаз заплыл и не смотрит. А вокруг осенний березовый лес!! А рядом со мной окровавленный камень, в который на Земле я когда-то влепился!
И как это все понимать?! Я долго убеждал себя, что не сошел с ума, попав на Эрию. Учился просто жить, попрощавшись с Землей. А теперь получается, что я нигде не был и все это бред перегруженного фантастикой мозга?! В последней надежде я ухватился за одежду. Но одежда была той самой, с помойки. Стало так хреново, что хотелось выть. Значит, вернулся к тому, с чего начал. И жить осталось неделю. Я начал материться. Все громче и громче. Под конец я уже просто орал, выплескивая свою боль, разочарование и тоску. Но – матерись не матерись, а жить дальше надо. Уже начинало темнеть, и я, поднявшись, поплелся в город. Но далеко мне уйти не дали. Как только вышел на окраину, рявкнула сирена, подъехал «бобик», и меня весьма невежливо обшмонали и повязали. Документов нет, морда в крови, иду из леса, мало ли что. Да я и не сопротивлялся, мне было глубоко безразлично. В отделении сразу сунули в «обезьянник», пообещав разобраться утром. Ну что ж, отделение милиции, каких много. На входе помещение дежурного, коридоры, наш «обезьянник». Везде решетки. На скамейках прикорнула парочка таких же доходяг, как и я, еще и для меня места хватало. Если до утра не подсадят какого-нибудь буйного, то вообще условия, как в Хилтоне. Если бы не решетки. Меня от них просто коробило – отвык. Подойдя к перегородке, провел по ней рукой. Хорошее железо, толстое, но такое чужое здесь. Захотелось пожалеть его. Не нужны здесь решетки, ни эта, ни на окнах. Повздыхав, отправился на скамейку, покрутился и потихоньку уснул.