— А Червич?
— Ничего парень, немного разболтанный, однако особых замечаний нет. — Парторг еще покусал кончик карандаша и сказал: — Я сейчас бригадира Лучкая позову, с ним поговорим.
Ему было виднее, и Хаблак согласился.
Лучкай, чуть ли не двухметровый гигант в комбинезоне, появился минут через десять. Он буквально излучал силу и, казалось, гордился ею, крепко пожал Хаблаку руку, затем, будто играючи, двумя пальцами поднял за спинку стул, переставил к столу парторга, сел на стул осторожно, как бы испытывая его на прочность, и наконец спросил:
— Звали, Герасим Спиридонович?
— Нуждаемся в твоей помощи, Филипп.
— Считайте, что я уже в вашем распоряжении.
— Взрывчатка через твои руки проходит, Филипп...
Лучкай скосил на Хаблака внимательный глаз: видно, сообразил, что разговор не предвещает ничего приятного, вздохнул так, что стул заскрипел под ним, и подтвердил не весьма охотно:
— Ну через мои...
— И у тебя порядок?
— Не дети. Герасим Спиридонович. Взрывчатка — не мыло...
— Потерь не могло быть?
— Нет, — энергично замотал головой, — у нас со взрывчаткой глухо! Ни-ни...
— И никто у тебя не просил?
— А кому она нужна?
— Я тебя спрашиваю. Филипп.
— А я отвечаю: у нас глухо.
— Скажи, Филипп, в каких ты отношениях с Червичем?
— Митькой?
— Будто у нас еще есть Червичи...
— С Митькой у меня все нормально.
— Дружите?
— Не ссоримся.
— Он у тебя взрывчатку не просил?
Бригадир решительно покачал головой. Хаблаку показалось — чересчур решительно. Майору не очень понравилась открытая тактика парторга, но сидел молча, будто все это не касалось его.
— У нас глухо, — в который раз повторил Филипп, — порядок знаем.
— Я тебе, Филипп, верю. Не верил бы, не позвал и не стал бы выяснять, есть ли нарушения. Если есть — скажи.
— Глухо у нас, — упрямо твердил бригадир.
Парторг перевел взгляд на Хаблака: то ли ждал от майора поддержки, то ли извинялся — мол, сами видите, больше ничем не могу помочь.
Хаблак решил вмешаться.
— Дело в том, Филипп, что мы могли бы выйти на целую банду. Может, Червич у вас просил... Серьезная банда, Филипп, даже очень серьезная.
Снова стул заскрипел под бригадиром, он помолчал немного, будто решал для себя что-то, но ответил твердо:
— У нас со взрывчаткой глухо. Точно говорю.
— Тогда извини, Филипп... — Парторг снова зажал зубами карандаш. — Иди и работай.
Когда бригадир вышел, Хаблак спросил:
— Давно у вас Филипп?
— Вы ему не поверили?
— Не имею оснований для этого.
— Вот и я не имею. Хотите поговорить с Червичем?
— Хочу.
Парторг пошел к дверям, чтоб позвать девушку, уже бегавшую за бригадиром, но они распахнулись и в комнату боком протиснулся Филипп.