Талибы потребовали, чтобы бен Ладен нес персональную ответственность за арабских боевиков не только в Афганистане, но также в ЙАР и Судане. Между «Джихадом» и «Джамаа Исламия» существовали разногласия по поводу Омара Абдула Рахмана: «Джамаа Исламия» считала, что он мог стать эмиром, а «Джихад» отказывал ему в этом праве, поскольку он слепой. Более того, «Джамаа Исламия» настаивает на том, чтобы руководители, содержащиеся в тюрьме, имели право последнего слова. Попытки сближения, предпринятые суданцами, провалились. Благодаря своей хорошей репутации бен Ладен сумел преодолеть противоречия и заставить принять собственное мнение. Отныне Мустафа Хамза и Рифай Таха были готовы к тому, чтобы Омар Абдул Рахман стал эмиром. По твердому убеждению бен Ладена, ослаблению позиций мусульманских народов и правительств способствовало еврейское лобби, правящее в Соединенных Штатах: главная цель заключается в освобождении от американской гегемонии. Но чтобы достичь поставленных целей, необходимо развязать партизанскую войну, направленную против американских и израильских мишеней, что в конечном счете заставит Соединенные Штаты и их приспешников пересмотреть арабскую и исламскую политику. Успешное завершение такой войны, несмотря на недостаток сил и средств в сравнении с силами и средствами арабских и мусульманских государств, станет доказательством слабости руководителей этих государств.
Призыв бен Ладена от марта 1998 г. оказать помощь Фронту в нанесении вреда американским интересам, то есть содействовать нападению на американские посольства в Танзании и Кении, должен был доказать арабским и мусульманским странам уязвимость Америки. Действительно, несмотря на заверения, Соединенные Штаты оказались неспособными защитить свои посольства.
«Я подтверждаю, что аль-Завахири — помощник Усамы бен Ладена. Бен Ладен осуществляет основную часть финансирования. Наша идеология основана на дааве и на исполнении законов шариата. Мы также намерены установить халифат, который возьмет на себя обязанность претворять в жизнь повеления Аллаха».
Слияние некоторых группировок, действующих в Юго-Восточной Азии, должно повлечь за собой ослабление влияния Фронта, поскольку арабское присутствие там окажется под вопросом. Однако деятельность Фронта продолжает притягивать к себе всех мусульман мира.
В Египте организации настолько ослабели, что стали неспособными осуществлять операции. Именно это обстоятельство и побудило их слиться. «Для меня этот Фронт представляет собой одну-единственную надежду. Он символизирует новую ориентацию всемирных исламских движений».