— Она сейчас в Канаде, — поведала Ксюха.
— Где?!
— В Канаде. Вышла замуж за канадца. Он русский, просто живет там. Ему за шестьдесят, но ее вполне устраивает. Мальчика родила. У них свой дом в Торонто. Приезжал сюда по бизнесу, вот и познакомились.
Ну, всё — конец тайным грезам. Конечно, я не питал никаких иллюзий на Маринкин счет и умом все понимал. Но в сердце теплилась надежда, что встретишь ее случайно где-нибудь в пивной, что не сложилась у нее жизнь, что она такая же неудачница, и можно попытаться еще разок подкатить с любовью. А теперь все. Канада. Там, правда, тоже есть пивные. Но нет меня.
— Погоди… А откуда ты знаешь, что устраивает? Она ж в Канаде. Вы чего, созваниваетесь?
— Зачем? Через «Одноклассников» списались.
— Каких одноклассников? — не врубился я.
— Есть такой сайт в Интернете. Ты разве не знаешь? Там много наших. Тех, кто зарегистрировался.
В «Эрмитаж» заходил, в «Три шестьдесят две». А в Интернете пива не нальют. Чего мне там делать?
— Знаю… Но не был.
— А я заглянула.
Блин, Голубева в Канаде со старым пердуном. Обидно. Ладно бы со звездой НХЛ.
Устраивает её всё…
Надо отвлечься от бестолковых мыслей. (Будет или нет война с Канадой?)
— А ты чё в ментовку-то пришла?.. В смысле: к нам… Что за проблемы?
Ксюха опустила взгляд на сумочку, прикидывая, доставать или нет заявление. Не достала.
— Ой, Паш… Не знаю, что и делать…
— Да ты рассказывай, не меньжуйся. Свои люди, поможем…
Опять, как в детстве, дешевые понты. Ну никак без этого! На смертном одре и то буду крутого корчить между судорогами.
Кто меня вечно за язык тянет?
И главное, обратку уже не включишь.
— Ну, в общем… Ты же соседа нашего помнишь? Дядю Юру?
— Еще бы не помнить!
— Он умер в позапрошлом году. А квартира у нас приватизированная. Мы с мамой попытались его комнату получить, но куда там… Вот, подселился подарочек… Хоть уезжай. А куда? Не к отчиму же обратно.
— Что за подарочек?
— Дядь Юрин племянник. Наш ровесник. В тюрьме сидел. Полгода назад вышел и прописался. Дядя, как оказалось, ему комнату завещал. Ладно бы парень нормальный…
— Чего, дерется, что ли?
— Хуже… Он наркоман. Нигде не работает, куролесит только. Поначалу-то ничего, тихий был: придет, уколется и спит. А чем дальше, тем хуже. Я как-то колечко на кухне оставила. Золотое, но не очень дорогое. Готовила и сняла. Буквально на пару минут в комнату вышла, возвращаюсь — кольца нет. Всё обыскала. Думала, закатилось куда. Не нашла. У Кости спрашиваю — не брал случайно? Его Костей звать. Он только улыбается — на, мол, обыщи. Но наверняка он — просто больше некому. А тем же вечером снова укололся… Через неделю из прихожей шапка зимняя пропала. Я опять к нему. Бесполезно. Ничего не знаю, у тебя гости были, с них и спрашивай… Ко мне как раз тогда подруга из колледжа приходила. Он и воспользовался. Я с ним и по-хорошему пыталась поговорить, и грозилась, что в милицию пойду.