Пока сердитые покупатели барабанили кулаками в витрины, по нашим магазинам ходили судебные приставы и забирали ключи. Нас продали за долги. Мы потеряли буквально все, и дом на побережье, и катер, и «Мерседес», но это было не самое страшное. Больнее всего было оттого, что мы потеряли и 70 чудесных, преданных нам работников. Я не знал, куда деваться от унижения и стыда. Я казался себе безнадежным неудачником.
Но сдаваться было рано. Через год мы с отцом открыли новый магазин и снова начали карабкаться наверх. На новый товар у нас не было денег, а потому мы стали скупать складские остатки и возвраты, от которых другие ритейлеры старались держаться подальше, чинить их и выставлять в продажу. Путь оказался тяжелым и долгим, но к 2003 году (через семнадцать лет упорного труда) у нас опять было три магазина и 15 работников.
Имущество снова ушло с молотка. Я был опустошен
Но потом умер отец, и директором компании стала моя мачеха. Найти с ней общий язык мы не могли ни по какому вопросу. Три года мы пытались как-то наладить отношения. я выбивался из сил, а она с подозрением относилась ко всему, что я делал. И вот, в сентябре 2006 года, в день, когда мне удалось подписать самый крупный контракт в своей жизни, она, воспользовавшись своей административной властью, закрыла компанию. Ликвидаторы пришли без всякого предупреждения. Имущество снова ушло с молотка. Я был опустошен.
Я уже второй раз рухнул с небес на землю, но притворялся, что у меня еще есть силы. «Переживем и это», – говорил я семье. Но внутри у меня была сплошная пустота. Я снова подвел своих работников и свою семью. Я опять был должен множеству раздраженных людей.
На самом дне
Я помню вечер, когда сломался окончательно. Мы с женой ходили на курсы совершенствования семейной жизни. Возвращаясь с занятий, которые, по идее, должны были принести в нашу жизнь счастье и радость, мы жутко поскандалили и наорали друг на друга! Одинокий и полностью раздавленный, я посреди ночи забрел в расположенный за нашим домом лес и горько прорыдал там целых четыре часа. Я оплакивал своего отца. Я оплакивал 35 лет тяжелых трудов, которые теперь закончились ничем.
Ниже падать было уже некуда, и я начал задавать себе самые важные вопросы. Ничего такого уж необычного в этих вопросах не было, но, когда ты остаешься без всего, отвечать на них приходится честно. Я спросил себя:
• Кто я?
• Что действительно важно в моей жизни?
• Кому я по-настоящему небезразличен?
Этот момент стал для меня поворотной точкой. Я понял, как сильно люблю свою семью и как сильно мои родные любят меня.