После Арни и Перри Сондгард поговорил с Ральфом Шеном, выглядевшим в этом году еще толще, чем в прошлом. Шен после полудня оставался в репетиционном зале на первом этаже. Двери в холл были закрыты, так что любой мог пройти мимо незамеченным. Шен ручался за Луин Кемпбелл и Ричарда Лейна, которые были заняты большую часть репетиции, ни один из них ни разу не покидал комнату. Режиссер полагал, что остальные актеры время от времени выходили из репетиционного зала, но Шен не смог бы уточнить, кто и сколько раз.
Луин Кемпбелл и Ричард Лейн, допрошенные после Шена, просто подтвердили сказанное им и ничего не добавили.
Капитан вызвал еще одного актера, бывавшего здесь прежде, — Олдена Марча. Сондгард знал его, как знал и других, потому что вот уже несколько лет имел привычку допоздна задерживаться в театре по вечерам, после представления, чтобы выпить на кухне чашку кофе с Бобом, Ральфом и их актерами. В последние несколько лет эти вечера проходили в постоянных горячих спорах, касающихся актерского статуса: является ли актер художником или он просто интерпретатор автора пьесы, как музыкант является интерпретатором творчества композитора? Но разве некоторых музыкантов нельзя назвать художниками? Разве большинство признанных актеров не относятся к числу художников? А как насчет режиссеров? И так далее, и так далее.
Теперь Олден Марч вошел в кухню и оглянулся с печальной улыбкой:
— Не похоже на обычные наши посиделки, Эрик, но я тем не менее рад тебя видеть.
То, что Олден был гомосексуалистом, ни для кого не являлось секретом. Но Марч держал свои чувства при себе и никогда не пытался навязать их мужчинам другой ориентации, поэтому не возникало ни малейших проблем. Олден даже ухитрялся мирно делить комнату с Томом Бернсом, сочетавшим непрерывное пьянство с развратом, граничащим с сатириазисом, исключительно с особами противоположного пола.
Марч не выглядел откровенно женоподобным, у него не было псевдодевичьих движений, которые обычно свойственны гомосексуалистам. Напротив, Олден был очень мужественным и внешне, и по характеру, что не раз заставляло женщину предлагать всю себя в самоотверженной попытке наставить актера на истинный путь. Однако пока все миссионерки терпели неудачу.
Марч не мог ничего добавить к тому, что Сондгард уже знал. Олден провел послеполуденное время в репетиционном зале. Марч выходил из зала всего на пять минут между половиной третьего и тремя, и он смутно помнил, что другие тоже ненадолго покидали комнату, но Олден не мог бы точно сказать, кто, когда и сколько раз это делал.