А покуда Романов, одаривая посланцев с юго-западных украин своего государства, заодно принимал от них и клятвы в верности. А также уговаривал ждать нужного сигнала к общему выступлению против ненавистных ляхов. Михаил Фёдорович чувствовал возрастающую силу Руси, которая поднималась, аки феникс, из руин великой замятни, к которой приложило руку Польское государство. Уже не было былого страха перед нашествием польско-литовского воинства, которое государь прекрасно помнил. Он не забыл все те неисчислимые злодеяния, что творили ляхи на русской земле, и в сердце его оставалось ещё желание покарать прежних обидчиков, несмотря на недавние победы русского оружия. Пусть Смоленск, Полоцк и Чернигов уже возвратились в лоно Руси, но древний Киев и многие иные города и веси ещё оставались под пятой врага.
«Это уже дело Алексея будет. Он уже взрослый, а коли Бог даст, то я ещё пару годочков протяну, будет время наставить его на верный путь, дабы советчики иные не сбили на кривую дорожку», – тяжко вздохнув, подумал государь, потирая ноющие ноги.
Занимал его и вопрос дальнего княжества Ангарского, как и личность тамошнего князя – Вячеслава Сокола. До государя дошли слухи, что Сокол-де является одним из Рюриковичей. Но сам он об этом ни единым словом в своих письмах не обмолвился. Возможно, это людишки разные всякие небылицы сказывают, но проверить оное Михаил Фёдорович всё же поручил Беклемишеву. Да и вообще, откель-таки взялся на сибирских землицах князь православный? А ещё царь помнил мушкет ангарский – воистину чудесное оружие! Не так давно, весною, в Москве по царскому указу были собраны лучшие оружейники – москвичи, туляки и иные, с тем чтобы они, осмотрев ангарский мушкет, сказали прямо – смогут ли сработать такой же. Привезённые в столицу мастера то восторженно цокали языком, то в волнении почёсывали вихры, то возбуждённо вращали глазами, дивясь на техническую законченность оружия, кажущуюся простоту его форм и отменное качество металла.
– Ежели постараться, то можно испробовать сработать такой же, государь, – отвечал тогда туляк Зосим, один из лучших мастеров на Руси, с сожалением передавая мушкет думному дьяку. – Умеючи, оно и блоху подковать можно.
– Так сработаешь мушкет оный? – сдвинул брови царь.
– Чую, долгонько буду работу делать, государь, – с достоинством отвечал мастер. – Не могу говорить, что с первого разу добрый мушкет будет. Зело сложен, да и заряд евойный…
– Погоди! – перебил его царь. – Говоришь, сложен? А ангарцы, бают, сотнями их делают!
Задумался государь и, отпустив туляка до оружничего и боярина оружейной палаты, решил обсудить с ближним кругом, что с ангарцами делать, коли они собрались своё воинство на помощь прислать.