Тут же выяснилось, что пахнет полезный прибор отнюдь не свежей зеленью. Камера воняла так, словно сдохла отнюдь не в переносном смысле! Объектив, ставший похожим на бельмастое око, был чем-то густо испачкан. Любознательный Марк ковырнул темную массу пальцем, рассмотрел добытый образец, грязно выругался, содрогнулся от отвращения, упал с подоконника и выругался снова. Затем поспешно вытер испачканный палец о хилую зимнюю травку и побежал, минуя свой пост, прямиком в клозет: мыть руки с мылом.
Минут через пять все пальцы Марка сделались розовыми и блестящими, как сосиски в целлулоидной оболочке. Недоверчиво обнюхивая их, дежурный вернулся на пост и после недолгого колебания все-таки позвонил шефу охраны.
— Какого черта, Ляйтнер?! — с трудом опознав голос подчиненного, хрипло прорычал разбуженный шеф.
— Прошу прощения, херр Фальке, но вы велели докладывать обо всем странном и необычном, — почтительно напомнил Марк.
— И что же у вас странного и необычного? — язвительно спросил шеф. — Опять кто-то ворует с территории новогодние украшения?
— Наоборот, — возразил Марк.
То, что сверх обычной комплектации добавилось к камере номер пять, на новогоднее украшение походило мало.
— Кто-то обгадил объектив одной из камер наружного наблюдения!
— Как обгадил? — судя по голосу, шеф искренне удивился.
Марк вполне его понимал: ему тоже было бы очень интересно узнать, каким хитрым вывертом можно было исхитриться обгадить объектив камеры на трехметровой высоте!
— Кто обгадил? — продолжал любопытствовать окончательно пробудившийся шеф. — Птичка?
— Одна бы не справилась, — веско сказал Марк и потряс головой, прогоняя видение голубиной эскадрильи, прицельно бомбящей камеру номер пять соответствующей субстанцией из-под хвостов. — К тому же мне показалось, что это не птичий помет. По-моему, это собачье дерьмо!
— Вы такой большой специалист по дерьму, Ляйтнер?! — фыркнул шеф. — Собачье дерьмо, надо же такое придумать! Да где вы видели летающих собак?!
В этот момент из глубины здания, усиленный эхом, донесся пронзительный визг, превратившийся в обиженный скулеж. Звук шел сверху, что косвенно подтверждало легенду о летающей собаке.
— Ляйтнер! У вас там кто — собака?! — моментально напрягся чуткий херр Фальке. — Это она обгадила нашу камеру?!
— Я не знаю, — растерянно сказал Марк, устремляя смущенный взор на бетонное перекрытие потолка и напряженно прислушиваясь к звукам, поразительно похожим на собачий лай. — Я сейчас посмотрю! Спокойной ночи, шеф!
Он аккуратно положил трубку на рычаг и вышел из дежурки, нервно похлопывая дубинкой по бедру и морально готовясь к открытию сезона охоты на гадливых летучих собак.