Урга, Северная Халха.
Февраль 7154 (1646).
Когда последние всадники-халхасцы канули в темноту ночи и постепенно стихли звуки воинства, ушедшего в бой с джунгарами, младший лейтенант Владимир Жданов со злостью стукнул кулаком по зубцу крепостной стены. Он искренне недоумевал, отчего именно его оставили старшим по крепости? Неужели не нашлось другого, ведь он как в конце лета прибыл сюда, так ни в одном деле до сих пор не побывал! Майор Лаврик, чтоб ему пусто было, сразу определил молодого новичка в свои помощники и приказал заниматься изучением нравов и обычаев халхасцев. Также Жданову было приказано приниматься за халхасский язык, а для всего этого Владимиру выдали записи майора — тяжеленную стопку бумаг — и выделили небольшую комнату рядом с кабинетом Лаврика.
— Аким Симеонович! — окликнул Жданов пожилого степенного каптенармуса. — Все вооружены?
— А как же, — улыбнулся в бороду бывший обдорский пятидесятник. — Гранатки нашим выданы, а тако же и халхасским людишкам, на коих указано, патронов сверху ишшо дадено по полусотни.
— Хорошо, — кивнул Владимир и снова посмотрел в темноту, кисло усмехнувшись, — вспомнил, как проходили стрельбы у завербовавшихся степняков. — Теперь нам только что ждать, покуда они вернутся, врага побив.
— Тоже дело, — пожал плечами каптенармус. — Не всем же из винтаря палить. А коли придётся…
— Ага! Как же!.. — махнул рукою Жданов. — Вона у меня делов — знай читай да учи. Ещё товарищ майор прислал мне монаха-буддиста в помощь. Сиднем сидит, как болванчик, да поучает…
— Так то нужда в толмачах у нас, нешто понятия не имаешь? — улыбнулся Аким.
— Да понимаю я, — безразличным тоном ответил офицер. — Трифона Галданова бы заместо меня поставили, он к языкам привычнее.
— И ему место нашли, не сумлевайся!
Аким Овцын, три года тому назад по весне бежавший из захиревшего Обдорского острога вместе с пятком людишек — сначала вверх по Полуй-реке, а затем и по Оби, где они и пристали к ангарскому каравану, — с усмешкой глядел на безусого юнца. Упрям да горяч, ишь каков! Ничего, со временем поумнеет!
— Аким Симеонович! Гляди, прожектора уж зажгли! — совсем уж озорно воскликнул Жданов, поёживаясь то ли от мороза, то ли от возбуждения. — Сейчас пулемёты как жахнут!
Однако время шло, а пулемёты молчали. Лишь спустя некоторое время до них донёсся далёкий треск, впрочем скоро прекратившийся. Слышались лишь частые щелчки винтовочных выстрелов. И откуда-то с западной стороны отчётливо нарастал неясный гул, похожий на прогоняемый табун. Но даже дальние кочевья получили приказ сниматься и уходить на север ещё трое суток назад! Откуда взяться табуну?!