Память — это кафельный пруд,
в нем ручные рыбки живут,
а еще в глубине что-то светится на дне… —
так напевала я про себя на поляне, поджидая черную сову Нуар.
— Ты слышала? Нас скоро освободят! — поделилась я новостью, едва она появилась на клене.
Нуар почему-то заржала.
— Ты думаешь, будет не так? — пыталась я как-то интерпретировать ее веселье, кот. вызвала у нее эта благоприятная новость.
Она промолчала, отирая слезы.
Но потом все же заговорила:
— Запомни, пожалуйста, Лимпопо, что нельзя уповать на то, что кто-то подарит тебе свободу. Свободу можно добыть только самому.
— Говорят, кстати, что каждого отвезут, кто куда пожелает…
Тут сова просто покатилась со смеху. И я решила сменить тему.
— Ты случайно не слышала, за какие грехи мы мытаримся на этой ферме?
Этот вопрос я задавала ей не впервые, но она отмалчивалась. Вот и вчера только головой покачала.
Но на этот раз я проявила настойчивость:
— Ну а все-таки?.. Может, о чем догадываешься?
Она отвечала нехотя.
— Слышала я один апокриф, то есть историю недостоверную… о том, что одному особому и с тех пор даже не упоминаемому роду ангелов было поручено дуть в шофары, как только заметят, что вокруг рая ошиваются посторонние.
— Дуть в шоферы?
— Шофар — это духовой инструмент такой. Господь сам изготавливал их из рогов самых крупных баранов. Шофар издавал мистический страшный звук. Говорят, что от этого звука обрушились стены Иерихона. Был в древности такой город, великий и неприступный. А еще о звуке шофара следует знать, что он отгоняет дьявола от трона Всевышнего. И даже ангела смерти отпугивает. Во всяком случае, если шофар настоящий, собственноручно Создателем изготовленный.
— И что же произошло?
— Не знаю. Известно только, что на небесах случилась какая-то заварушка, и с тех пор смерть и здесь, на земле, косит живых почем зря. А из старых шофаров не осталось ни одного, только копии, сделанные людьми, но на них оригинальную мелодию не исполнишь.
— И сегодня еще существуют такие… шорафы?
— В шофар трубят только в синагогах — обычно на Новый год еврейский. А еще он каким-то образом связан с отлучением от общины. Это все, что я знаю.
— Скажи, Нуар, а тебе приходилось когда-нибудь слышать шофар — хотя бы ненастоящий, которым сегодня пользуются?
— Он издает три звука. Один называют текиа. Его описывают, как призывный, пробуждающий, как сигнал тревоги.
— Понятно. Это текиа.
— Есть еще шеварим, что-то вроде возгласа изумления.
— А третий?
— Теруа. Напоминает рыдания.
— А ты не думаешь, что, возможно, мы…
— Я ничего не думаю. И ни о чем таком, о чем ты сейчас подумала, не знаю ни я, ни другие.