X-files. Секретные материалы 20 века: досье. 2012 №3 (Авторов) - страница 42

Правда, четверть века спустя в солидных изданиях вроде «Философской энциклопедии» или «Краткого психологического словаря» соответствующие статьи все-таки появились. Но… Признайтесь, многое ли вы сможете почерпнуть из такого, скажем, объяснения: «…интенсивное, напряженное и относительно устойчивое чувство субъекта, физиологически обусловленное сексуальными потребностями и выражающееся в социально формируемом стремлении быть своими личностно значимыми чертами с максимальной полнотой представленным в жизнедеятельности другого таким образом, чтобы пробуждать у него потребность в ответном чувстве той же интенсивности, напряженности и устойчивости». Или: «Чувство любви имеет глубокий интимный характер и сопровождается ситуативно возникающими и изменяющимися эмоциями…» на этом фоне даже формулировка, предложенная некогда в «Возвращении» братьями Стругацкими («Любовь есть специфическое свойство высокоорганизованной материи»), представляется не столько шуточной, сколько гениальной: ровным счетом ничего не объясняя, она описывает явление с предельной краткостью и исчерпывающей полнотой.

Впрочем, несостоятельность любых определений и толкований не так уж и удивительна. К примеру: статистика утверждает, что свыше 70 % всей мировой художественной литературы так или иначе посвящено любви. Однако даже эти воистину титанические коллективные многовековые усилия не смогли описать любовь от альфы до омеги и темы отнюдь не исчерпали. Рискну предположить даже, что этого не случится никогда — слишком необъятен, неуловим и непостижим сам объект, в этом смысле сопоставимый со Вселенной или с Богом. Не зря писал немецкий поэт Гельдерлин: «Любовь наш Бог, мир движется любовью…»

И именно по этой причине давайте предельно сузим тему сегодняшнего разговора, ограничив ее лишь самым беглым знакомством всего-навсего с двумя-тремя камнями из фундамента волшебного замка. Правда, камнями краеугольными.

Известно, что само понятие индивидуальной любви исторически очень молодо. Оно явилось в мир (по крайней мере, наш, европейский) достаточно поздно, в начале XIV века — событие это связывают с зарождением гуманизма и даже называют иногда «революцией Петрарки». С этой точки зрения один из подлинных шедевров мировой литературы, Соломонова «Песнь песней», является гимном не любви, а лишь одной из ее составляющих — «страсти нежной». Однако здесь необходимо четко понимать: во времена Петрарки появилось не само чувство, а лишь осознание человеком его самостоятельного существования и значения. Подобным образом семь цветов радуги, с детства знакомое «каждый охотник желает знать, где сидит фазан», были подарены миру хрустальной призмой сэра Исаака Ньютона, пращуры же наши обходились, как правило, лишь тремя- четырьмя цветами. Шесть столетий мы взращиваем культуру любви подобно тому, как голландцы возвели в ранг высокого искусства разведение тюльпанов. Но кто же дерзнет предположить, что до этого времени дикие тюльпаны не произрастали изобильно на азиатских взгорьях? Следовательно, мы имеем полное право считать, что родилась любовь вместе с самим человеком.