Мысленно я пожалел Снегурочку—вот что значит нежеланная гостья.
Снегурочка обняла меня на прощание, обдав знакомым с детства запахом духов (я так и не знаю, как они называются, но хоть бы и знал, никогда не купил бы их для Клавочки: видно, горечь этих духов крепко впиталась в меня), часто заморгала, но не заплакала—слезы размазали бы краску на ресницах.
— Витенька, знай, что мы у тебя есть... Не забывай!
— Не забуду—пообещал я.
А что, если я из тех обездоленных, что не умеют прощать? А ведь может случиться, что и мне до зарезу понадобится чье-то прощение, помощь? Правда, если б я почувствовал, что Снегурочка меня любит... Она терпела меня ради отца.
Помню, отец не раз говорил мне: «Ты ее не понимаешь, Виктор, человек она замечательный!»
Возможно, что это и так, Но я не смог назвать матерью этого замечательного человека. Пытался, да не смог.
Ничего худого я ей не желаю. Пускай они с отцом живут себе...
Клавочка, радостно вздохнув, присела рядом со мной, одерйула нейлоновую кофточку: кружева белой пеной вздымались на ее груди.
— Это идет мне? —игриво спросила она меня.
— Потрясающе!
Ей пошло бы и из мешка сшитое.
Соседка с хозяйственной сумкой на коленях изрекла вдруг:
— Мужчина должен быть мужчиной, женщина женщиной.
Это по поводу Клавочкиных брюк.
Я вступился:
— Брюки — удобно. Особенно в дороге. Попробуйте н сами убедитесь.
- Я пока что не потеряла к себе уважения,— про-лиучало в ответ.
Клавочка засмеялась:
- На вашу фигуру что ни надень... Как на бочке.
Я сжал ей руку: не ожидал такого.
Женщина поджала губы, но ничего не сказала, встала и принялась тормошить дочку — та спала на верхней полке.
Предвкушая неземные радости, пользуясь тем, что соседка полезла за чемоданом, я обнял жену, ощутил прохладную упругость ее тела. Клавочка придвинулась
КО МНС.
Сейчас ты уиидишь, Вигя, где мама подцепила папу, отбила у иодругн-разини.—Клавочка засмеялась.— Лежко, да? Прямо на перроне! Девчата приходили сюда поезда встречать, танцевали тут, а туфли приносили и газете под мышкой. Мама рассказывала... Мучила она отца! Хотела, чтоб влюбился без памяти. Назначит синдание, а сама спрячется и наблюдает, как он землю иокруг себя окурками устилает. А на танцах что вытворяла? Отец идет к ней через весь зал, она делает вид, будто ждет, а потом отказывает, с другим танцует.
Мне этого не понять.
- Зачем же она так?
- Чтоб полюбил покрепче.
- Могло случиться обратное.
- А не случилось! Перед свадьбой она ему еще одно испытание устроила: чтоб он на руках понес ее через рынок, да еще в воскресенье, когда народу много. Не понесешь, говорит, не пойду за тебя!