— Сто десять, сто двадцать, если есть настроение.
— Неплохо.
Растягиваясь, Паркер краем глаза посматривала, как Мэл поднимает и опускает штангу. У парня самого руки что надо. Мышцы рельефные, но не карикатурные. Она видела Мэла на пляже — не то чтобы специально разглядывала — и знала, что он поддерживает хорошую физическую форму, а таких мужчин она уважала.
Высоко на правом бицепсе красовалась татуировка — кельтский символ мужественности. Она нашла этот рисунок в Гугле, естественно, исключительно из любопытства.
Паркер перешла к «скручиваниям» для брюшного пресса, а Мэл — к упражнениям с гантелями. Он не пытался разговаривать с ней, и она почти забыла о его присутствии, посвятив последние несколько минут йоге, а когда повернулась за бутылкой воды, чуть не наткнулась на него.
— Прости.
— Ради бога. Ты отлично накачана, мисс Браун.
— Просто в тонусе, — поправила она. — Накачанность оставляю тебе, мистер Каванаф.
Мэл достал из холодильника две бутылки воды, одну вручил ей. И вдруг, когда Паркер повернулась спиной к холодильнику, придвинулся, положил руки на ее бедра и слегка коснулся губами ее губ.
Она уверила себя, что все дело в неожиданности, — иначе как объяснить, что время вдруг остановилось, что поцелуй словно разжег тлеющие угольки?
— Стоп. Минуточку.
— Пожалуйста.
Она одарила его взглядом, многих приводившим в замешательство, но Мэл явно не смутился. Правда, больше на нее не набрасывался, просто не сводил с нее ярко-зеленых глаз. Она почувствовала себя мышкой, вдруг оказавшейся перед огромным котом, — а она никогда не испытывала ничего подобного.
— Послушай, если ты вдруг решил, что я… что все парами, а мы…
— Нет. Только ты. Четвертое июля. Я прекрасно помню.
— Это… это ничего не значило.
— А мне понравилось. Мне нравятся твои губы, и я решил проверить свои воспоминания. Вот и все.
— Замечательно. Теперь, когда мы все прояснили… — Паркер оттолкнула его локтем и гордо удалилась.
Весело хмыкнув, весьма довольный собой, Мэл подошел к музыкальному центру. Лично он предпочитал классику, разбавленную гитарами и барабанами.
Лорел выгружала из багажника пакеты, испытывая очень теплые чувства к местному супермаркету. Может, она слишком увлеклась, но поскольку это доставило ей удовольствие, не видела в излишествах ничего плохого. Теперь продуктов хватит и на пироги, и на хлеб, и на кофейный торт… и на любую кулинарную фантазию.
— Кажется, проясняется! — воскликнула прибежавшая с пляжа Мак.
Лорел покосилась на промокшую ветровку подруги.
— Хм, я вижу.
— Нет, правда. Вон там. Голубые клочки. — Мак указала на восточную часть неба. — Я оптимистка.