Он шел в Москву, а там было не обойтись без противогаза и дозиметра. Такого эксклюзива на рынке-вокзале Михайлова уже давно днем с огнем не сыщешь. Но расспросы все же дали свой результат. Сразу несколько человек, помявшись, указали ему на чудного индивидуума, рассекавшего на велосипеде между колонн и импровизированных прилавков. К велосипедному рулю был прикручен плеер, из которого доносилась музыка, прерываемая рекламой всякой всячины, находящейся здесь же, в большой корзине, притороченной к багажнику. Но самое странное было в том, что ездил он в противогазе, хотя в окрестностях Михайлова было относительно чисто.
Все называли его Генрихом, но сам он представился Сашей.
– Генрих – моя фамилия. – Он снял противогаз, и Егор увидел большие голубые глаза и юношеское безусое лицо. На душе у него отлегло. Честно говоря, Егор опасался увидеть на лице Генриха следы какой-нибудь скрываемой болезни. Ну, типа проказы или еще чего-нибудь.
– А чего ты на себя противогаз напялил?
– Рекламирую.
– За что отдашь? – Егор уже мысленно прикинул, что бы отдать взамен, когда Генрих разочаровал его.
– Ну, вообще-то это мой личный противогаз, а других у меня пока нет.
Егор покачал головой и развернулся.
– Погоди. А зачем тебе противогаз?
– В Москву иду.
– Зачем?
– Что ты заладил: «Зачем, зачем?» Живу я там.
– А. Тогда тебе к Камраду надо. Это наш подпольный бонза. Он в коттедже за бывшим санаторием живет. Только он с чужими дел не имеет. Скажи, что от Генриха с товаром. А если не откроет, то насчет поручения скажи.
– Насчет какого поручения?
– Да предлагал он мне тут в одно место съездить… Но неохота мне мотаться. Мне и здесь неплохо.
– Как съездить? Мне не на чем…
– Ну, если до этого дело дойдет – покажу, где велик можно достать. Не за просто так, конечно.
– Ну что там у тебя? – сиплый голос Камрада вывел его из задумчивого состояния. – Показывай.
Егор, засуетившись, стал доставать имущество Пернатого и Гоги, доставшееся ему в качестве трофеев.
– Отойди подальше, – раздалось из-за двери, – чтобы я мог рассмотреть… Так. Ну что же. Такое барахло мне не нужно. Ну, Генрих, твою мать…
– Он еще что-то про поручение говорил…
Окошко моментально захлопнулось, и Егор, пожав плечами и развернувшись, уже было собрался уходить, но за спиной раздался лязг засова.
– Заходи, – уже более дружелюбно произнес Камрад. Он посторонился, давая пройти Егору, и, как только тот сделал пару шагов в сторону еще одной металлической двери, быстро закрыл засов и завозился с многочисленными замками. Огрызки разбитого плафона бросали причудливые тени на потрескавшуюся штукатурку потолка. То, что в Михайлове есть электричество, Егор понял по орущему плееру Генриха, но чтобы его тратили на освещение предбанника…