Санделло стоял неподвижно, и стрелки ослабили тетивы. Впрочем, горбун отлично знал, что они успеют натянуть их вновь. Быстрее, чем он моргнёт глазом.
Никто и никогда в Средиземье не превзошёл Перворождённых в искусстве стрельбы из лука. Наверное, один лишь невысоклик Фолко Брендибэк мог бы поспорить с ними на равных в том, что касалось меткости.
Это был настоящий «поединок сердец», как говорят на Востоке. Меч горбуна висел в ножнах, так же как и клинок его противника – длинный и узкий, каким скорее удобнее колоть, нежели рубить. Будь здесь хоббит Фолко, он тотчас бы вспомнил метательные ножи Санделло и то, что горбун мог разрезать пополам устроившуюся на стене муху.
– От принца Вод Пробуждения Форве воину Санделло – привет! – заговорил наконец эльф.
– От Санделло Форве – также привет! – холодно ответил горбун, не сводя глаз с эльфийского принца.
За минувшие десять лет эльф совершенно не изменился. Оно и понятно – для Перворождённых это не срок. Благородное чело Форве опоясывал золотой обруч с искрящимся зелёным камнем; большие глаза смотрели строго и проницательно.
Санделло ждал. Казалось, неожиданная встреча его нисколько не удивила.
Молчание это озадачило принца. Он слегка приподнял бровь.
– Ты меня нашёл – тебе и говорить, – с усмешкой прокаркал Санделло.
– Куда ты идёшь? – тотчас же в упор спросил принц.
– Не твоё дело, любопытный. Разве здесь твои владения?
– Я спрашиваю как сильнейший. Или воин Санделло понимает другой язык?
– Слушай, хватит, а? – поморщился горбун. – Хочешь драться – будем драться. Нет – так нет. Я к тебе на свежее пиво не напрашивался.
– У тебя за спиной, скрытый в тряпье, древний меч моего народа, – сурово молвил Форве. – Мне ведомо, чья рука владела им десять лет назад, сразив Кэрдана и Наугрима! Зачем же ты снова вынес на свет это проклятое оружие?
– Не твоё дело, любопытный. Может, ты заришься на клинок моего господина? Возьмёшь, когда я буду мёртв.
– Если бы я хотел, ты был бы уже мертвее этого Камня! – повысил голос Форве. – И ты это отлично знаешь.
– Ну так прикажи тогда своим молодцам стрелять. – Санделло равнодушно пожал плечами.
Форве поморщился:
– Не будем перебрасываться пустыми словами. Тебе ведомо, что мы сейчас не враги. Но в мире творится нечто… нечто грозное, страшное и неописуемое, мы не можем понять, в чём дело, и не можем сидеть сложа руки…
– Если уж вы сами не можете понять, в чём дело, то чего же умудрённые мудростью веков Перворождённые хотят от простого смертного? – парировал Санделло.
– Ты был правой рукой Олмера. Ты знал всё – или почти всё – о его планах. И когда мы узнали, что правая рука нашего самого страшного врага со времен падения Саурона отправился один в дальний поход на юг, откуда плывёт на мир тень непонятной угрозы, – мы, естественно, встревожились. Мы выследили тебя – и, признаюсь, это было нелегко сделать. Мы потеряли двоих разведчиков в схватке с мордорскими орками, но не оставили погоню. Если ты отправился в путь, Санделло, то это значит – быть скорой войне. Мы её не хотим. Нечего зря проливать кровь – у людей в Средиземье врагов уже не осталось. Никому из вашего племени не отыскать дорогу к Водам Пробуждения, как не отыскать корабелам Морского народа Прямой Путь в Валинор. Скажи мне прямо: с кем ты намерен воевать, Санделло? С кем и за что?