— А я те грю, не будет эт хрень фурычить, слы, паря? Он подает прессуху точно в распред, а тот вышибает, и все. Прессухи нет. И все твои привода сдохли, как хмары на Гилоне. — Он громко заржал, пыхая перегаром в лицо офицеру, командовавшему наладкой пушечных приводов. — Хочешь прессухи на привод, да еще и по норме, тащи распредку — сотку, а лучше сразу двухсотку, потому как когда тебе начнут жарить в корму, чинить будет уже некому. Мы-то уже будем жарить в корму гилонских шмар.
— Я поговорю. — Молодой лейтенант брезгливо протер руки салфеткой. Эти гражданские наладчики, набранные по всей империи, бесили его до кровавой пелены в глазах, но сделать ничего было нельзя. Гражданских можно было только штрафовать, но, учитывая то, какие деньги они получали, это вообще не имело смысла. Люди и так работали фактически за еду, пытаясь в сжатые сроки восстановить огромный корабль, когда-то носивший гордое имя «Звезда».
Когда лейтенант ушел, механик глотнул из стальной фляги и, довольно рыгнув, принялся ковыряться в хитросплетении трубопроводов. Маленький дешевый коммуникатор, притворявшийся элитным прибором от Бероа и наверняка бывший копеечной подделкой производства Восьмиугольника, тонко пискнул, и мужчина стал не торопясь собирать инструменты. Закинув короб с инструментами за спину, он пролез в вентиляционный ход и двинулся по узкой трубе, цепляясь за стальные скобы.
Вылез он в том месте, где наладчикам находиться было категорически запрещено, но это совсем не смущало мужчину. Уверенной походкой он пошел по ярко освещенному коридору, пока не вышел к мощной броневой заслонке, перекрывавшей дорогу.
Перед ней стояли четверо десантников, которые с изумлением смотрели на работягу.
— Эй, тебе чего?
— Вона чего. — Наладчик полез за пазуху и, не обращая внимания на напрягшихся солдат, вытащил какую-то рваную бумажку. — Гля чо, паря. Уровень три, кишка восемь бэ. — Он вел пальцем по бумаге, не обращая никакого внимания на десантников. — Пор-ван гид-ро канал. — Мужчина поднял глаза и, подняв палец вверх, повторил: — Гидроканал, етить его, порван. Это знач, шнорк прессухе, жарить меня в корму. А без прессухи тута ваще как хмары, гиларь те в худро.
— Вали отсюда. — Сержант шевельнул плечом в тяжелой броне. — Не было команды пускать никого.
— Да ты глянь, — техник ткнул грязной бумажкой прямо в лицо сержанту. — Уровень три? Три. Кишка? Восьмая бэ. А че там до приказов твоих, мне ваще нашноркать на них. — Он громко заржал, снисходительно оглядывая солдат. — Без прессухи, хмарь гилонский, тут ничо ваще не дыхнет. Понял, гиларь квелый?