На Андрея Николаевича Туполева Жуковский имел колоссальное влияние.
«Когда я вспоминаю Николая Егоровича, я прежде всего вспоминаю его как инженера, но только он решал такие задачи, которые были не под силу обычным инженерам. Этим, помимо личного его обаяния, можно объяснить, почему так тянулась к нему студенческая молодежь МВТУ, составляющая основное окружение Николая Егоровича, — писал в 1947 году А. Н. Туполев в своей статье, в секретном тогда журнале «Техника Воздушного флота», издаваемом ЦАГИ. — Я попал в это окружение студентом второго курса, т. е. не очень старым и не очень осведомленным студентом. Но мы все как-то очень просто встречались с Николаем Егоровичем, несмотря на то, что он был для нас недосягаемым авторитетом. Быстро привыкали к его некоторым странностям, тонкому голосу, задумчивости и рассеянности. Через короткое время общения с ним мы начинали чувствовать ту глубину познания, с которой он подходил к решению задачи.
Еще одна черта Николая Егоровича — это его полная откровенность. Я вспоминаю такой случай: в самом начале моей работы в кружке мне для чего-то надо было выбрать дужку. Я робко подошел к Николаю Егоровичу и спросил его, как это сделать, — я тогда ничего в этом деле не понимал. Николай Егорович тут же быстро дал мне указание, как геометрически построить очертание дужки. Я продолжал спрашивать: „Геометрию я понял, а будет ли это связано как-нибудь с внутренним содержанием — дужка-то нарисована — это геометрия, а динамически-то?“ (Тогда это слово даже не употреблялось.) А он посмотрел на меня и говорит: „Нет, Туполев, с самим содержанием не могу сказать, как это будет“.
Казалось бы, такой ответ мог поколебать его авторитет в глазах молодого, критически настроенного студента. А реакция получилась совершенно другая: сегодня он еще не знает и прямо говорит об этом, но он думает над этим, и не сегодня-завтра именно у него же можно будет узнать. Это тянуло к нему. Раз встретившись с ним, человек оставался с ним на всю жизнь».
H. E. Жуковский умер в санатории «Усово» 17 марта 1921 года. Он был отпет в еще действовавшей домовой церкви Московского технического училища и при большом стечении народа похоронен на Донском кладбище.
«Его светлое имя ныне отходит в историю. Но пленительный образ Николая Егоровича всегда будет с нами», — сказал над могилой ректор 2-го Московского университета профессор, а впоследствии академик (с 1929 года) Сергей Алексеевич Чаплыгин. После смерти Жуковского Чаплыгин, выдающийся русский физик, математик и аэродинамик, возглавил коллегию ЦАГИ. А. Н. Туполев на собрании научных сотрудников ЦАГИ единогласно был избран товарищем директора института и заведующим авиационным отделом с гидроавиационным подотделом и как следствие — членом коллегии ЦАГИ.