– Красивый рисунок и работа искусная… Кто это сделал? Умельцы керов?
Но Тот, Кто Держит Ладонь на Кольце, покачал седой головой.
– Нет, Ткачи.
– А бронзовую подставку?
– Кузнецы. В лесах и горах, в степи и на побережье живут разные племена, и когда мы проходим мимо, можно обменять коней, кожи и шкуры на их изделия. Каждое племя что-то умеет… А мы, сын мой, разводим быков и лошадей. – Старик помолчал, разглядывая Глеба – глаза у него, несмотря на возраст, были ярко-голубыми. Затем сухие губы старейшины тронула усмешка. – Я знаю, иннази очень любопытны, я встречался со многими из вашего народа… Ты говоришь как иннази, ты одет как иннази, но ты – особый человек, Тер Шадон Хаката.
– Почему?
– Ты лечишь людей, – стал перечислять походный вождь. – Тебя выбрала дочь нашего племени. Ты явился верхом на чудесном коне, и я надеюсь, что наши кобылицы принесут теперь жеребят-хаахов. И ты не с острова! Зачем боги послали тебя в степь, а не туда, где живут другие иннази? Наверное, чтобы твой путь пересекся с нашим.
– Я не знаю, кто отправил меня в этот мир, доброжелатели или недруги, – признался Глеб. – Это непростой вопрос, и я не буду говорить о вещах, которых сам не понимаю. Лучше расскажи мне о дороге керов и о том, почему вы стали вечными странниками.
– Кто-то должен идти по Кольцу, встречаться с другими людьми, торговать, приносить вести от племен, что живут далеко и никогда не встретятся друг с другом. Нам это нравится, Тер Шадон Хаката, это придает смысл нашей жизни. Что до нашего пути… – Старец поднялся и отдернул завесу. – Вот он! Ты можешь сам его рассмотреть, ибо вы, иннази, привычны к таким рисункам.
За узорчатым полотнищем находился стол, а на нем – огромное кольцо из светлой бронзы, метра полтора в диаметре. Его обод был довольно широким, и, приглядевшись, Глеб различил, что кольцо собрано из тонких пластин со множеством разноцветных камешков, вставленных, казалось, в полном беспорядке. Пластины покрывала искусная чеканка – карта гигантского материка, обнимавшего планету по экватору. Тут и там змеились едва заметные ниточки рек, вставали крохотные выпуклости горных хребтов, а за краями континента на юге и севере бронза была зеленоватой – вероятно, так обозначались океаны. Все подробности даже в лупу не разглядишь, подумал Глеб, но старец коснулся обода ладонью с длинными чуткими пальцами, и он понял, как читают эту карту.
– Кольцо! – молвил походный вождь, прикрыв глаза. Его пальцы неторопливо скользили от камешка к камешку, поглаживая, ощупывая, замирая на миг и снова двигаясь дальше. – Здесь переправа через реку с горькими водами и стоянка в сорок дней… горькая вода лечит ломоту в костях… здесь мы пройдем рядом с холмами шокатов, а тут, в предгорьях, встретимся с Кузнецами… большая стоянка, очень большая, почти целый год… здесь дорога ляжет вдоль соленого озера, там поселения Рыбаков и племени Тростниковых Зарослей, у них мы вымениваем соль… здесь поедем около леса, где живут Охотники на Птиц… дальше начнутся поля Людей Зерна и Ткачей, и вот камешек, у которого тоже будет долгая стоянка…