— Это мне пришла такая славная мысль, — пояснил Коклико. — Глупый зверь держит на почтительном расстоянии целый гарнизон. Не слишком лестно для рода человеческого!
В эту минуту поднялась портьера в конце галереи и показалась дама в великолепном бархатном платье, вышитом золотом. Она подошла с надменным видом; все глаза обратились на нее. За ней шла служанка с улыбкой на устах.
У дамы были чудные глаза, черные, полные огня; шла она, как настоящая королева. Она обвела всех вокруг спокойным и гордым взором, как будто уверенная, что, кроме почтения и поклонения, ничего не может встретить. И действительно, её решительный вид и ослепительная красота мигом остановили шум и крики; настало мертвое молчание.
Дойдя до середины зала, она развернула веер из перьев, привешенный на золотой цепочке, и спросила:
— Что это значит? Что это за шум?
— Это — мерзавец, которого я уже раз проучил, а теперь ещё и не так проучу за его неслыханную дерзость! — вскричал маркиз в бешенстве.
Югэ встал, отодвинул стул, снял шляпу и, подойдя, сказал:
— Маркиз преувеличивает: в первый раз он схватил меня предательски… А теперь, вы сами увидите, он будет наказан.
Дама безмолвно оглядела Югэ и спросила с улыбкой:
— А как вас зовут?
— Вы сейчас узнаете… А вы кто, позвольте спросить?
— Принцесса Леонора Мамьяни.
— А! Вы итальянка, значит, ещё лучше поймете все, что здесь сейчас произойдет.
И, обратясь к маркизу, продолжал так же хладнокровно:
— Маркиз, из ваших слов я ясно вижу, что вы не забыли, как варварски вы поступили со мной в гостинице «Красная лисица».
Маркиз схватился было за шпагу, но прежде, чем он успел её вынуть, двадцать рук схватили его и отняли всякую возможность защищаться.
— Кадур! Ко мне! — крикнул он в отчаянии.
Но Кадур только молча покачал головой. В одно мгновение с маркиза сняли верхнее платье и, как он ни бился, привязали его к деревянной скамье, оголив спину. Он позеленел от бешенства.
— Год тому назад, я, точно так же как теперь маркиз де Сент-Эллис, был растянут на скамье и связан, — объяснил Югэ принцессе, — как и он я звал на помощь, просил, умолял… Ничто его не тронуло: ни моя молодость, ни то, что я был совершенно прав! Я тогда ещё сказал ему: «Лучше убейте меня! А то я отомщу вам!». Он мне ответил: «Попробуй!». Вот я и попробовал, и мщу теперь за себя.
— Понимаю, — сказала принцесса.
Между тем маркиз отчаянно бился, пытаясь освободиться от веревок, но никакие усилия не помогали. Он испустил хриплый крик.
Принцесса подошла к Югэ и сказала:
— Я провела ночь под его крышей; неужели вы не дадите женщине права просить за своего хозяина?