— О Боже, — проговорил он, — вы все еще здесь? Не нужно было ждать меня так долго. Я уснул.
— Ну и отлично. — Я постояла, расправила юбку и направилась к нему. Какое-то время он смотрел на меня, потом повернулся и скрылся в спальне. — Вам лучше? — спросила я, входя вслед за ним.
— Разумеется. Вас ведь не угораздило послать за доктором, не так ли?
— Нет.
В комнате было безупречно чисто. Он привел себя в порядок, надел другой костюм и залепил скулу кусочком пластыря.
— Итак, — проговорил он, — на чем мы остановились? Кажется, мы говорили об О'Рейли.
Я сразу поняла: несмотря на нормальный тон его голоса, он был так расстроен, что на него трудно было смотреть без содрогания.
— Нам не следует говорить сейчас об этом, Пол, — ровным голосом сказала я. — Сейчас не до О'Рейли и не до мисс Слейд. Одни мы имеем значение друг для друга, вы и я. Я понимаю, что вы должны возненавидеть меня за то, что я узнала: но этого не нужно делать. Теперь я все понимаю гораздо лучше. Я лишь сожалею, что не знала обо всем с самого начала, тогда я не стала бы терзать вас всеми этими дурацкими дискуссиями о том, нужно ли иметь детей.
— Вы никогда не вышли бы за меня замуж.
Он говорил так, как будто не сомневался в этом, и, хотя я тут же как можно убедительнее отвергла это утверждение, я видела — он не мог мне поверить. Я была в ужасе. Мне никогда раньше не приходилось думать о трудностях жизни эпилептиков, но теперь я понимала, что их страдания выходят далеко за пределы собственно припадков.
В этот момент его беззаботный вид, стоивший ему, очевидно, очень дорого, у меня на глазах сменился мучительной гримасой.
— О Боже, — вздохнул он, опускаясь на кровать с выражением крайнего отчаяния. — Если бы сейчас меня мог видеть Джей!
— Так это и определяло все ваши отношения с Джеем, да?
— Он знал об этом, — отвечал Пол, сцепив пальцы рук до того, что побелели костяшки, и эти четыре простых слова выдали его невообразимый ужас и стыд. — Он получил власть надо мной, воспользовался этим и провел меня через ад. И я не мог найти себе покоя иначе, как добившись такого же финансового могущества, какого достиг он… и даже превзойдя его…
Он замолчал.
— Значит, все, что говорили Стюарт и Грэг, правда?
— Да. Все правда. И теперь ко мне снова возвращаются эти невыразимые кошмары. Это уже второй припадок за месяц, Сильвия.
— И как часто повторяются эти циклы?
— Я чувствовал себя отлично больше тридцати лет. Потом, после смерти Викки, это повторилось. Случился всего один припадок, но после этого меня не оставлял страх… Еще один приступ случился после смерти Джея, однако в Европе… В Европе, и некоторое время по возвращении, я чувствовал себя хорошо. Но сегодняшний припадок уже третий за год. Два других мне удалось перенести без свидетелей.