— А это Вовик, Дианкин муж, — Светлана указала глазами на одного из парней.
— А почему Вовик, а не Володя? — удивилась Лера.
— Баламут потому что. Дианка уши Тёмке прожужжала, что Вовик меня хочет. Я думаю, что она сама Тёмку хочет, а говорит, что Вовик инициатор.
— А ты Вовика хочешь?
— Когда шли сюда, он мне несколько раз успел повторить, что это будет самый счастливый момент в его жизни, когда я ему отдамся. Мне кажется, он на словах больший герой, чем в постели. Я никак не могу настроиться. Прибежала сюда как любопытная девчонка, аж перед самой собой неудобно. Но Артём настаивает.
Они замолчали, посмотрев на мужчин, оживлённо что—то обсуждавших. В их спорах активное участие принимали Ольга и Диана. Затем Михаил продолжил, отвечая, видимо, на какой—то их вопрос:
— Вообще, свинг стал широко известным и обсуждаемым явлением ещё с 50—х годов и, следовательно, у людей имеется объективная потребность в этом. Это своеобразная, "альтернативная", форма полового поведения людей, открывающая им новые горизонты чувственности и сексуальных контактов. Для одних это просто забава, желание испытать что—то новое и необычное, другие пытаются таким образом получить новые знания о сексе, технике и методах половой игры, третьи — растопить фригидность жены или сексуальную холодность мужа.
"Михаил как профессиональный лектор. А может быть, действительно лектором работает", — подумала Лера и тихо спросила:
— Интересно, кто по профессии этот Михаил? Он случайно не работает секс—лектором?
Светлана улыбнулась:
— Я тоже думаю, что он только случайно не работает лектором. Михаил по профессии, кажется, пластический хирург, а по совместительству любитель—сексолог.
— Так он в своей стихии?
Лере стало весело.
— А ты кем работаешь? — спросила она Свету.
— Я модельер, работаю в Доме моделей.
— Модельер? Я обожаю смотреть показ моделей. Это как театральное представление.
— Это и есть представление. Но попугаи и павлины не могут на меня обижаться за то, что в своих моделях я передразниваю их экзотические наряды. Мои модели для нормальных людей. Элегантность и строгие линии — это моё, а экзотика — это для пресыщенных жизнью бездельников.
— А знаешь, я, когда смотрю по телевизору спектакли мод, тоже не понимаю, зачем это. Кто и куда надевает эти наряды?
— Эти наряды не зачем, а почему. Когда у тебя всё есть, а времени девать некуда, ты хочешь что—то такое сумасшедшее, патологическое. Извращение типа зеленых и синих геометрических фигур, отражающих, по мнению художника, оранжевых людей, которые оранжево поют. А критики потом пишут какую—нибудь фигню о том, как гениально удалось художнику передать экспрессию и своё настроение. А мужика, может, самого нужно поместить в дурдом, пока совсем не свихнулся.