Юля никогда не думала о карьере порнозвезды, но против сумасшедших гонораров трудно устоять. В перспективе это открывало путь к свободе и независимости, поэтому она, немного поколебавшись, согласилась. Вечером Эдик пригласил её с собой на вечеринку, и Вероника Васильевна рекомендовала пойти, так как там будут нужные солидные люди.
Вечеринка оказалась самой настоящей оргией, и в ней принимали участие, кроме Юли, ещё три девушки, по возрасту лет на десять старше её, и четверо мужчин. Мужчины были самого различного возраста, но Юля привлекла их внимание своей молодостью, и все они поочередно ею пользовались. Это совсем не походило на то, чем они занимались с Эдиком, а скорее напоминало какой—то извращенный производственный процесс. Она ощущала только брезгливость и ждала, когда это всё закончится. Дома Вероника Васильевна попеняла ей, что она была бездушна, как резиновая кукла, и ею остались недовольны.
— Продюсер киностудии сказал, что из тебя не получится порноактрисы, так как ты очень инертна. Но я уговорила его попробовать тебя на съемках. Сказала, что ты была не в своей тарелке, потому что впервые попала в компанию с такими представительными персонами. Так что постарайся на пробах выглядеть чувственной и разыгрывай бурный оргазм.
На пробах Юля участвовала в сценах с Эдиком, и он по ходу сцены шептал ей, что она должна делать. На съёмках присутствовали два школьника её возраста, и она подумала, что должна и с ними сниматься в порносценах, но оказалось, что по сценарию их должна соблазнять классная учительница, с которой они прямо в классе на столе займутся сексом. Юля с изумлением увидела, что в роли классной учительницы выступала Вероника Васильевна, и посмотрела на реакцию Эдика, когда мальчики, изображающие учеников, начали раздевать его мать. Но он безучастно стоял в стороне, спокойно разговаривая с какой—то девушкой, о которой ходили слухи, что она актриса драмтеатра.
Вероника Васильевна, тем временем, снимала блузку и лифчик, обнажая тяжёлые груди. В мощных лучах юпитеров мальчики потели и каждые десять—пятнадцать минут бегали принимать душ. У них ничего не получалось и даже возбуждающее средство не очень помогало. Запахи пота, крепких сигарет, окрики и мат, мелькание тел и притворные крики сладострастия вызывали у Юли отвращение и тошноту, но деваться некуда. Её нигде не ждут, жить негде и не на что, и только в этом вертепе разврата она может зарабатывать себе на пропитание. Мучительное чувство безысходности и ощущение своего бессилия перед лицом жизни её угнетали. Она вспоминала прежнюю жизнь, которая так внезапно разрушилась и слёзы наворачивались на глаза.