Полюбились ночные походы на баркасах за три-четыре километра от берега за угрями — рыбаки жгли факелы, и, привлеченные колеблющимся огнем, угри кишели вокруг лодок; умело орудуя острогой, ловцы добывали на ужин вкуснейшую из рыб. Полюбились костры в дюнах, когда после удачной охоты усталые рыбаки варили уху, изысканнейшую в мире уху из угря — нигде на свете нет такой ухи, — и Ксюша, плотно сжав тонкие губы и округлив не по возрасту серьезные глаза, слушал рассказы стариков о повадках этой умной рыбы, которая живет в прибалтийских реках и раз в год, осенью, собирается в огромные стаи и уходит куда-то далеко, в Мексиканский залив, на самый экватор, в теплое Саргассово море, а весной возвращается домой, в прохладные балтийские воды. Ксюша смотрел на длинные, вытянутые как сигары тельца угрей, окутанных удивительной кожей — у копченых угрей она тверда как подошва, и ее трудно разрезать, а у вареных становится мягкой и нежной, как сливочное масло, — и мечтал о тех днях, когда он станет большим и уйдет на настоящем корабле вслед за угрями в иноземное море со сказочным названием Саргассово…
Увлечению морем невольно способствовал и сам дед, познакомив внука со своим давним другом адмиралом, бароном Мирбахом. Старый адмирал привязался к мальчику, много рассказывал ему о походах и морских сражениях, в которых участвовал. Он так увлек Акселя этими историями, что мальчик окончательно решил стать моряком.
НЕВЫРАЗИТЕЛЬНАЯ ПРЕЛЮДИЯ
ПОСЛЕДНИЕ ШАЛОСТИ
Прошли два года, дети подросли, и Елизавета Камилловна решила устраиваться самостоятельно. Она сняла на Конюшенной улице (ныне ул. Желябова) квартиру из пяти комнат – в двух жила семья, остальные она сдавала.
Пенсия была невелика, и то, что платили Елизавете Камилловне ее жильцы, три учительницы — англичанка, француженка и итальянка, оказалось серьезным подспорьем.
Аксель начал ходить в школу. В пользовавшуюся хорошей репутацией, основанную еще при Петре немецкую приходскую школу при лютеранской церкви Петра и Павла. Дед Бертольди в свое время отдал в женское отделение этой школы свою дочь. В ее мужское отделение определили теперь Акселя. Кстати, эту же школу окончит и его будущая жена.
И вот, когда жизнь начала налаживаться, когда Аксель пошел в школу и все ждали от него успехов, так как он был подготовлен лучше, чем требовалось в первом классе, в Ревеле случилось несчастье, самым неприятным образом отозвавшееся в Петербурге. Умер муж сестры Елизаветы Камилловны — Анны, и вдова отослала одного из сыновей, Рейнгольда, в Петербург к сестре.