— В этот относительно мирный период, — вспоминает Берг, — я использовал каждую свободную минуту для занятий, но все мои конспекты и записки погибли на «Памяти Азова», когда в нее попала торпеда во время атаки английских торпедных катеров на Кронштадт осенью 1919 года. Моя каюта была залита водой. Но даже если бы не это, я все равно ушел бы из университета. Я поссорился с профессором химии. Помню, что зачет я получил, так как очень тщательно подготовился; к экзамену тоже был вполне готов, но как раз в день сдачи случилась трагедия, которая надолго выбила меня из обычной колеи. Погиб мой друг Сеня Гиренко. С ним мы учились в Морском корпусе, вместе плавали на «Цесаревиче», вместе пришли в университет. Он был на редкость симпатичный парень и способный математик. Трагедия в Копорском заливе привела к нелепой и страшной гибели трех наших миноносцев. Это было в августе 1919 года у Шепелевского маяка, на расстоянии нескольких миль от берега. «Константин», «Свобода» и «Гавриил» налетели на вражеские минные заграждения. Сначала взорвался один корабль, команда частично выбросилась за борт, и ее стали подбирать два других миноносца. В это время на мины налетел другой. И почти сразу же за ним взорвался третий. Это был такой ужас, что описать невозможно. Все утонули, кроме двух-трех человек, которых волны полуживыми вынесли на берег. На «Константине» погиб и Сеня, а мы должны были вместе идти на экзамен по химии! Представляете, в каком состоянии я был на этом экзамене. А тут еще профессор неточно поставил вопрос, я его не понял и возразил, и мы сцепились. Я на него так обиделся, что вообще перестал ходить в университет.
Систематически заниматься в этот период было очень трудно, — продолжает Берг. — Интервенты базировались на Бьорке, в Копорском заливе находились англичане, их можно было видеть с Шепелевского маяка, в районе Сестрорецка тоже англичане. К северу от Кронштадта, на запад от Лисьего Носа — белофинны. Движение каждого корабля, даже каждой подводной лодки по основному створу кронштадтских маяков было отчетливо видно врагам. Русский флот оказался парализованным. Плавали только тральщики, подводные лодки и несколько эсминцев. Каждая лодка на счету. Счастье, что у нас на «Пантере» сложилась дружная команда — полное взаимопонимание, и мы могли успешно воевать. Как тут позволить себе уйти в мирную жизнь на учебу? А кроме того, смерть Гиренко окончательно решила мою дальнейшую жизнь. Надо было довоевать, отомстить, разбить интервентов, а потом уж думать об учебе.
В августе 1919 года Берга назначили командиром на подводную лодку «Рысь». С грустью расставался он с «Пантерой» и ее командой. Но надо было подчиниться приказу — организовать восстановительные работы на подраненной «Рыси», подобрать и обучить команду, сделать «Рысь» такой же боеспособной, как «Пантера».