Эта неделя заканчивалась со счетом «девятнадцать-ноль». В смысле девятнадцать свиданий — ноль поцелуев. Еще немножко… Максимум через семь дней, в следующую пятницу… Или даже раньше, если Андрей в очередной раз решит смошенничать, а она решит этого не заметить.
В понедельник с утра Ксения положила на стол своего начальника заявление «по собственному желанию». По договору, она обязана была предупредить его за две недели. Вот и замечательно. Она устроилась секретарем к одному бизнесмену, его беременная секретарша как раз отправлялась в декрет.
— Ксенечка, — вдруг растерялся Тиран Тираныч. — Вы не можете оставить меня в таком положении! Кроме вас, никто не сможет справиться с таким потоком дел.
«Знаю,» — подумала она.
— Да и что ты будешь делать без работы, Ксенечка?
— Я уже нашла новую работу, — сообщила она, стараясь не слишком злорадствовать, и даже выдавила некое подобие извиняющейся улыбки. Злить начальника дополнительно было ни к чему.
Суматоха с объединением издательств как раз закончилась на прошлой неделе. Анатолий Петрович боялся за свой пост, хотя изо всех сил пыжился и притворялся незаменимым. Ксения испытывала некое чувство вины за то, что бросает его, но он был сам виноват.
В пятницу вечером Ксюша поднималась по лестнице к себе домой, следом шел Андрей. У нее подгибались колени — и вовсе не оттого, что она танцевала весь вечер. Предчувствие, ожидание, надежда переполняли ее, мешая дышать. Как обычно, она остановилась у дверей своей квартиры, прислонившись к ней спиной.
— Там-та-там, — очень тихим от волнения голосом попыталась пропеть она. — Двадцать одно, вы выиграли.
Андрей даже не улыбнулся. Очень медленно он склонился к ней. Она закрыла глаза, потянувшись к нему навстречу — и получила поцелуй в щечку. В растерянности она взглянула на своего принца. Зачем он?.. Но она ни о чем не стала спрашивать. Он любовался ею. Взгляд его обжигал, проникал внутрь. Она молчала, даже не пытаясь найти в себе сил поторопить его. Никто никогда не смотрел на нее так…
Он поднял руку, тыльной стороной ладони коснулся ее лица, убрал локон со щеки… А потом поцеловал по-настоящему: глубоко, нежно, не спеша.
Когда поцелуй закончился, он провел пальцем по ее щеке, вытирая… слезу? Откуда? Она расплакалась от нежности? Ксюша нервно сглотнула, но Андрей никак не прокомментировал это. Он вообще не сказал ни слова с тех пор, как они вошли в подъезд, где она жила. Он поцеловал ее скулы, словно извиняясь за то, что она расплакалась из-за него.
— Хочешь ко мне? — сросила девушка. Андрей, улыбнувшись, отрицательно покачал головой.