— Конечно! А как же иначе? Я Анисимов, а Яшка — Корытин. Что здесь непонятного?
— Так вы не его отец?
— Нет. Я муж его матери. А его отец давно умер.
— Но вы передадите Якову извещение?
— Не волнуйся девушка, я положу на телевизор, он придёт, увидит.
— А сейчас где он?
— А хрен его знает. Может в магазин пошёл, а может к таким же уродам, как и он сам.
Попрощавшись, Настя ушла, а Анисимов побрел к телевизору, чтобы досмотреть передачу об участи ликвидаторов аварии на ЧАЭС. В мае 1986 года его, горного инженера, работавшего на ГОКе, вызвали повесткой в военкомат и призвали на военные сборы. Все знали, что набирают смертников для ликвидации аварии на Чернобыльской АЭС, но отвертеться было невозможно. И уже через три дня он и тысячи таких же "добровольцев" вкалывали на разрушенном блоке, ликвидируя последствия чей — то преступной халатности.
Там он познакомился с очаровательной медсестрой из Харькова Машей Корытиной, тоже призванной военкоматом и направленной в Чернобыль. Через два месяца их бригаду отправили в больницу и он долго ещё вспоминал медсестру, в которую влюбился, как восторженный юноша. Но она была замужем, мужа своего обожала, и Анисимов понял, как бывает мучительна безответная любовь.
Через год с небольшим они снова встретились с Машей, но уже в московской больнице, где их лечили от лучевой болезни. Муж Маши, Виталий Корытин, инженер — строитель нахватал почти 700 рентген на работах внутри защитного сооружения 4—го энергоблока и умер, проработав на блоке чуть более недели.
Там, в больнице, и начался их роман, а ещё через полгода они поженились и Маша с сыном Яшей переехала с Украины к нему на постоянное место жительство. Она надеялась, что убегая от южного солнца в Сибирь, снизит негативное влияние солнечной радиации на свою пораженную иммунную систему. Но, несмотря на всё своё страстное желание выжить и выздороветь, медленно угасала, и полгода назад, почерневшая и высохшая, тихо скончалось ночью, когда Анисимов спал.
Он ещё в Чернобыле слышал, что красное вино выводит из организма радионуклиды и повышает сопротивляемость организма, поэтому пил его в надежде выжить. Но чувствовал, что внутри у него все сгнило и уже недолго ему осталось жить. Он много читал, слушал по радио, смотрел по телевизору передачи о причинах аварии и не мог понять, как такое могло получиться, что система защиты взорвала реактор.
Если тормозная система автомашина разработана таким образом, что при нажатии на тормоз, она разгоняется, то понятно, что запускать такое чудо техники в производство опасно для жизни окружающих. Так почему же на атомные станции ставили реакторы РБМК—1000, если их недостатки были известны ещё в 1965 году? Только потому, что они дешевле нормальных и в условиях экономной экономики им нет альтернативы?