Настороженный взгляд Рейна упал на монтажный стол, но хитрый юноша все же сумел скрыть свое любопытство. Немного поговорили о делах: завтра кого-нибудь надо послать в Таллин в кинолабораторию, пусть захватит с собой бутылку коньяка, может, побыстрее получит несколько коробок проявленного материала. Жалко, что мы не на острове Сааремаа снимаем, послали бы угрей или сига. И еще пусть заглянет в зоопарк и выяснит, что с медведем. Скоро им понадобится медведь — страшный зверь, которого Синиранд придумал и посадил в потайную каморку, где он с превеликим удовольствием и без вреда для пищеварения пожирает провинившихся крестьян. Но провинившихся крестьян у Мадиса нет. Поэтому надо выяснить, чем кормить медведя и во сколько это станет. Говорят, что медведи охотно кушают кашку, так вот надо это проверить.
Поговорили еще о том о сем, но Рейн понимал, что все это они с успехом могли бы обсудить и завтра. Однако он все усердно записывал в книжечку. И записная книжечка у него, отметил Мадис, очень оригинальная. На обложке какая-то амазонка на красном коне… Где они добывают такие модные штучки? И как только хватает времени охотиться за ними? Фасонистая публика эти киношники. А может, настоящий шик в том, чтобы не гоняться за подобными кричащими вещицами? Наверняка кое-кто считает именно так.
— Слушайте, у вас же вода кипит! — воскликнул Рейн и кинулся к окну. — Я сию минуту… — И режиссер Мадис Картуль выпил еще чашку кофе — Рейн это устроил.
Рейн сварил кофе и себе, но вдвое слабее, да и глотки делал вдвое меньше. Вот чертяка, чувствует себя до того непринужденно, что может изображать, будто не чувствует себя совершенно непринужденно, заключил Мадис и решил, что заставит парня еще немного помучиться неизвестностью.
Однако Рейн не растерялся: он, конечно, чуял, что ему сегодня что-то покажут, но, видимо, Мадис просто хочет испытать его терпение. Ну ладно, уж мы найдем о чем поговорить! И Рейн принялся излагать столичные новости. Помощник оператора вчера вернулся из Таллина, попал на собрание в студии. Фараон будто бы изрыгал громы и молнии, призывая пригвоздить к позорному столбу всех постановщиков, которые не выдерживают сроков, превышают лимит, а особенно тех, у кого в съемочных группах замечены случаи пьянства и «факты аморального поведения». Вечно одно и то же, подумал Мадис. Таких «фактов аморального поведения» в их работе избежать очень трудно. Пока что, слава богу, у нас относительный порядок. Осветители, правда, крутят с деревенскими девушками, но пока особенного шума не было. А насчет водки дело табак, продолжал болтать Рейн, Даже те члены худсовета, которые с Бахусом на дружеской ноге, вдруг стали не в силах видеть на экране даже тень рюмки — будто бы разлагающе действует…