Сегодня вечером четырехлетние близняшки довольно мирно отнеслись к семейной части видеодисков — особенно после того, как папочка коварно порекомендовал им «Дэрила». Классный фильм, который он смотрел еще ребенком. К счастью, дети клюнули на наживку. Затем они сделали небольшую остановку в таинственной секции, где стояли фильмы «для мам и пап». Там девочки устроили небольшой переполох. Джек выбрал эротику «Я получу тебя», с песней Джеймса Брауна «I Got You (I Feel Good)». Близняшки весело пропели название фильма. Всего шесть раз.
К тому времени, когда они приехали домой, Лиза уже сделала заказ на пиццу. Джек начал доставать тарелки. Девочки побежали за соком и салфетками. Лиза спросила, какой сок они хотят, и малышки прокричали хором: «Виноградный!» Джек включил телевизор и вставил в видеоплеер диск с детским фильмом.
В дверь позвонили. Джек схватил из бумажника двадцатку и вышел на крыльцо к разносчику пиццы. Мужчины обменялись приветствиями. Этот разносчик — как и все его коллеги в нынешние дни — бессовестно заглядывал через плечо хозяина, с любопытством рассматривая гостиную.
«Вуайерист-халявщик», — подумал Джек.
Хотя ведь должна была иметься какая-то изюминка в такой неблагодарной работе.
— Сколько я вам должен? — спросил он.
Незнакомец бросил коробки на крыльцо, прикрыл рот Джека одной рукой и стащил его вниз по ступеням. Все было сделано быстро и тихо.
Тем вечером девочки не смотрели «Дэрила» вместе с папой.
Джон подошел к большому зеркалу и, приподняв спортивную майку, осмотрел свой живот. Вся средняя часть тела адски болела, но синяков не было. Никаких свидетельств нападения. Кто-то не только удалил грязь с его рук и подбородка, но и заклеил царапины пластырем. Мышцы левого предплечья все еще ныли после того, как накачанные стероидами «костюмы» сыграли с ним в игру «Проси пощады» и, заломив руку за спину, едва не сломали ее.
Он опустил майку и критически взглянул на свое отражение. Волосы песочного цвета падали на плечи. Высокие скулы. Пять футов одиннадцать дюймов. Долговязый. Если не брать в расчет пластыри на ладони и подбородке, он выглядел так же, как в постели с Сарой этой ночью.
Джон не знал, куда его привезли и сколько времени он находился без сознания. Он не носил часы, и в комнате ожидания их тоже не было. Просто стол для заседаний, десять шикарных офисных кресел, несколько пластиковых стаканчиков, питьевая соломка, дюжина банок с содовой и одно большое потрескавшееся зеркало. Трещины на стекле появились после его приступа ярости.
Примерно полтора часа назад Джон пришел в себя. Он лежал на медицинской тележке-каталке, крепко связанный по рукам и ногам. Над ним маячили флуоресцентные лампы, белый потолок и круглые лица в очках. В дымке полузабытья эти лица выглядели луноподобными. Они тихо советовали Джону сохранять спокойствие, и несколько секунд он молча слушал голоса. Затем он вспомнил поездку на велосипеде, фургон и мужчину с каменными скулами. Джон начал задавать вопросы. Он кричал о своих конституционных правах, о будущем судебном процессе и об аресте всех виновных в его похищении. Он снова и снова твердил о своей невиновности, но путы на руках и ногах не сдвинулись с места. Как и лица незнакомцев.