И на этом закончила разговор.
— Проклятье! — воскликнул Карл фон Пост, обнаружив, что наступил в лужу крови и еще нечто липкое — ему даже не хотелось думать, во что именно.
По пути к двери он с отвращением вытер подошвы о ковер. С этой нахалкой он еще поговорит, когда она появится сегодня вечером. Но сейчас пора подготовиться к пресс-конференции. Он провел рукой по лицу. Надо побриться. Через три дня он предстанет перед журналистами с небольшой щетиной, как человек, который все свои силы отдает поискам убийцы. Но сегодня он должен быть свежевыбрит, с непокорной шевелюрой на голове. Публика полюбит его. Он будет неотразим.
* * *
Сидя за своим письменным столом, адвокат Монс Веннгрен, совладелец фирмы «Мейер и Дитцингер», с недовольством глядел на Ребекку Мартинссон. Уже сама ее поза раздражала его. Нет чтобы занять защитную позицию, сложив руки крестом на груди. Вместо этого руки у нее безвольно висели по бокам, словно она стояла в очереди за мороженым. Изложив свое дело, Ребекка ждала ответа; ее равнодушный взгляд был обращен на японскую эротическую миниатюру на стене: молодой человек с длинными волосами на коленях перед проституткой — оба обнаженные. Другие женщины избегали открыто смотреть на это графическое изображение почти двухсотлетней давности. Монс Веннгрен часто наблюдал, как их глаза исподтишка устремлялись к картине, будто любопытные собачьи морды, однако долго обнюхивать ее никто себе не позволял. Взгляд тут же опускался или переходил на другие предметы в комнате.
— Сколько дней ты собираешься пробыть в отъезде? — спросил он. — Ты имеешь право на два оплаченных дня для устройства семейных дел — этого достаточно?
— Нет, — ответила Ребекка, — и речь идет не о моей семье. Я тут выступаю, как бы это лучше сказать, в роли старого друга семьи.
Что-то в ее тоне навело Монса на мысль, что она лжет.
— К сожалению, я не могу точно сказать, как долго меня не будет, — продолжала Ребекка Мартинссон, спокойно глядя ему в глаза. — У меня осталось довольно много времени от неиспользованного отпуска и…
Она осеклась.
— И что? — переспросил ее начальник. — Надеюсь, ты не собиралась говорить со мной о сверхурочной работе, Ребекка, потому что это бы меня очень расстроило. Я уже не раз говорил и повторяю еще, что если вы, помощники юристов, не успеваете выполнять работу в рабочее время, то снимите с себя часть обязанностей. Вся сверхурочная работа происходит на добровольной основе и не оплачивается. Иначе я с таким же успехом мог бы отпустить тебя на год с полным сохранением зарплаты.