Когда они приблизились к входной двери, девушка с лисьим хвостом решительно загородила им дорогу.
— Боже мой, ну что ты скачешь, малявка? — хмыкнул Монс. — Что за остросюжетная журналистика в американском стиле — за полярным кругом?
— Как вы думаете, это ритуальное убийство?
Камера показала крупным планом ее пылающие от возбуждения щеки, а затем лица Ребекки и второй женщины в профиль. Санна Страндгорд в ужасе закрывала лицо руками. Серые глаза Ребекки злобно глянули прямо в камеру, а затем она посмотрела на журналистку.
— Дайте пройти, — бросила она сурово.
Слова, интонация и выражение лица Ребекки воскресили в голове Монса неприятные воспоминания. Это было на рождественской корпоративной вечеринке год назад. Он пытался поговорить с ней, проявить дружелюбие, а она посмотрела на него, будто на содержимое отстойной канавы. Если он правильно помнит, именно эту фразу она и сказала ему тогда:
— Дайте пройти!
После этого он стал держаться от нее на расстоянии. Ему совершенно не хотелось, чтобы она уволилась, считая, будто он ее преследует. И пускай не воображает невесть что. Как говорится, была бы честь предложена.
События на экране стали разворачиваться стремительно. Монс напрягся, держа палец на кнопке паузы пульта. Ребекка подняла руку, намереваясь пройти, и вдруг журналистка исчезла из кадра. Ребекка и Санна Страндгорд, похоже, шагнули чуть ли не сквозь нее и двинулись дальше к входу в полицейское отделение. Камера проследила за их спинами, и в последнюю секунду, прежде чем сюжет прервался, послышался разгневанный голос журналистки:
— Ай, дьявол, моя рука! Тебе удалось это снять?
Снова раздался мужской голос репортера редакции четвертого канала:
— Адвокат предоставлен широко известным адвокатским бюро «Мейер и Дитцингер», однако никто из сотрудников фирмы не выразил желания прокомментировать события этого вечера.
Шокированный Монс увидел на экране фасад здания, где располагалось его бюро, и нажал на паузу.
— Черт побери, этого еще не хватало, — прорычал он и так резко вскочил с дивана, что пролил молоко себе на рубашку и брюки.
«Это еще что за фокусы? — подумал он. — Неужели она действительно выступает адвокатом Санны Страндгорд, не известив своего работодателя? Это какое-то недоразумение. Она не может действовать так опрометчиво».
Он схватился за мобильный телефон и набрал номер. Ответа нет. Зажав двумя пальцами переносицу, он попытался собраться с мыслями. Выйдя в коридор и достав портативный компьютер, он одновременно набрал другой номер. Здесь тоже не берут трубку. Он вспотел и запыхался. Бросив компьютер на журнальный столик в гостиной, снова нажал на кнопку пульта видеомагнитофона. Теперь на экране возник исполняющий обязанности главного прокурора фон Пост перед Хрустальной церковью.