Ребенок не аморфная масса, а существо, таящее в себе силы, равных которым не сыскать на всей планете.
Сила извержения Этны?
Сила Ниагарского водопада?
Сила движения Земли вокруг Солнца?
Не надо перечислять: только одна сила, затаенная в ребенке, сила разума, если ее довести до совершенства, станет сверхсилой, способной преобразовывать, укрощать, подчинять себе все остальные силы.
Дремлющие в ребенке силы будут пробуждаться постепенно; сперва он начнет ощущать, затем — узнавать, а далее и одновременно — радоваться, ходить, говорить, запоминать, наблюдать, общаться, усваивать и как величественный венец всему этому — мыслить, преобразовывать и созидать.
Но суть в том и заключается, что ребенок сам, какие силы бы ни таились в нем, ничего не сможет развить в себе, не сможет встать даже на ноги, не говоря уже о возвышении до человека. Свершить чудо — сделать, воспитать, создать из него человека — дело рук самого человека и в первую очередь пап и мам…
Я смотрю на моего сына, только что распелененного, мокрого и испачканного. Он болтает ручками и ножками и весь измазался, „фу!“ — говорит мама и боится дотронуться до него. Я отворачиваю нос. А бабуля, сияя от блаженства, берет его на руки и нежно опускает в ванночку с теплой водой. Она уже приступает к воспитанию внука.
Какое там „фу“, я засучиваю рукава и тоже приступаю к воспитанию, мама включается тоже — стелит постель, а затем садится в кресло и готовится накормить своего первенца…
Мягко сказано — готовится.
Ты пил когда-нибудь молоко, смешанное с кровью? Не удивляйся, не торопись отрицать.
Мать готовится — она стискивает зубы, глаза наполнены слезами, дрожащими руками она достает грудь, сосок которой как бы рассечен ножом, из раны выступает кровь.
Маленький акселерат, только что наслаждавшийся в теплой ванночке, завернутый в чистые пеленки, теперь начинает пищать — он голоден как волчонок, ему надо есть, ему надо прибавлять в весе каждый день, он повышает голос и сразу, как только вцепится в сосок умолкает. И вскоре из надутого рта начинает сочиться красновато-желтая жидкость. Мама стонет, кусает себе губы, из ее глаз теперь уже потоком льются на твое личико слезы. Но руки ее как будто приобрели сознательную и самостоятельную жизнь, бережно тебя качают и оттирают твое, мокрое от ее слез, лицо.
Ты насытился и заснул. Руки укладывают тебя в постель.
Ты чуть потягиваешься. На твоих губах, как бы изнутри, появляется удивительно мягкая, удивительно нежная первобытная улыбка. Она играет в течение секунды-двух, а затем опять возвращается вовнутрь и исчезает. Как будто она у тебя единственная и тыее бережешь.