Полминуты подумав, Леша уверенно набрал: два-ноль-пять-один-ноль-шесть-один-семь. Дата его рождения.
Тихо щелкнул замок, и тяжелая дверца медленно отошла в сторону. Просто и банально… казалось бы. Если не знать, что в документах юноши везде стояло девятнадцатое июля, а не семнадцатое — ошиблись при регистрации.
Алексей грустно улыбнулся — отец не изменял себе ни в чем, семья всегда была для него важнее всего. Жаль только, что свой долг перед женой и сыном он видел в первую очередь в финансовом обеспечении, и с раннего утра до позднего вечера пропадал на работе.
Стопка бумаг, несколько перехваченных старой резинкой пачек купюр — британские фунты стерлингов. Нет больше Британии, уже сто тридцать лет как нет, а самая дорогая до двадцатого года валюта таковой и осталась — самой дорогой и самой надежной. Ради ее сохранения французы даже отказались от родных франков при объединении с Англией.
А в дальнем углу неожиданно просторного сейфа — простой плазмер полицейского образца. Официально оформленный, с разрешением и всем прилагающимся. Отец занимал достаточно высокую должность в крупной корпорации, и имел все основания заботиться о собственной безопасности, равно как и о безопасности семьи.
Закрепив кобуру на поясе, Алексей тщательно запер сейф и вышел из кабинета, не забыв закрыть за собой дверь. Вернул ключи в тумбочку, бросил еще один взгляд на родителей и покинул спальню.
Спустя несколько минут он уже бежал к высившейся невдалеке станции — в запасе у него оставалось всего десять минут сверх положенных на дорогу получаса.
Поднявшись на платформу, Леша посмотрел на табло — поезд через пять минут. Вытащив мобил, он активировал связь с контактными аудиосенсорами, пролистал трек-листы, пытаясь подобрать что-нибудь, подходящее по настроению — но в голову ничего не шло. Чертыхнувшись, Леша закрыл глаза и наугад коснулся стилусом экрана.
Тихо заплакала скрипка.
Алексей скрипнул зубами — он плохо знал классику, хоть и слушал иногда, но это произведение Моцарта не узнать не мог. Слишком сильно врезалась мелодия в память на похоронах Кирилла.
Серебристая стрела метропоезда подлетела к платформе под аккомпанемент виолончелей.
Как ни странно, за те двенадцать с половиной минут, что поезд летел от Северного Парка до Парка Победы, Леша полностью успокоился. Он спокойно вышел на платформу, спустился на лифте вниз, и скорым ровным шагом направился к входу в парк и дальше, по аллее к фонтану. Сердце билось в такт ритму композиции «O Fortuna», куртка приятной и будто бы надежной тяжестью лежала на плечах, нож, зажатый в ладони — просто так, для уверенности — холодил кожу.