- Как думаешь, Кутасов до роты добежит?
- Добежит, но роты нет - механики, операторы на стрельбище уже.
- "Оперативка" должна остаться - у них планшетные занятия. Думаешь, не хватит?
- Хватит. Мы как-то с Федей два десятка рыл построили.
- И где теперь твой Федя?
- Уже в "дивизионке" - меня дожидается.
- Всерьез на сверхсрочную решил?
- А то ж! Смотри, как весело!
- Да уж...
- Что делают - видишь?
- Нет.
- Тогда, давай разом. Ты - справа, я слева. Ну?
Выглядывают из-за наваленных столов.
- Что видел?
- Чугунков натащили, выстраиваются, пойдут на сближение.
- Меньше стало - рыл на дюжину, - высказывает свои наблюдения Петька-Казак. - Почему?
- Баррикадируются с внешней. Кутасов прорвался. Роты боятся.
- Или караулки.
- Нет, караулка сразу не прибежит, она тоже ихняя, вмешиваться не будет до последнего.
Бачок пролетает и ударяется в стену.
- Вконец оборзели! Кружек им мало - бачками бросать затеяли!
- Не усидим. Теперь не высунешься. Встречную надо.
- Ох, и уборочки им будет!
- Отцепи-ка мне пару ложек, только не "люминевых", а сержантских, - говорит Петька.
- Зачем?
- Сойдемся, в бока натыркаю. Штык-ножи здесь оставим. Вынимай - клади под бак!
- Почему?
- Чтоб искушения не было - ни нам, ни им. До схода со столом бежим, дальше каждый сам по себе. Ко мне не суйтесь, мне разбирать будет некогда - где свой, а где борзые с "пятой". Ну...
За Петькой - слава. Это на первых порах драки у него вспыхивают одновременно с пожаром на лице, потом, много позже, превращаются в холодные, расчетливые, хотя и по привычке, для общего ли веселья, играет себя прежнего. Петька-Казак частенько походит на обиженного ребенка, чьи обиды можно не воспринимать всерьез. И только иногда, вдруг, когда уверяются в этом, в глазах проскальзывает что-то холодное, как от змеи, и тут же прячется.
Всякое дурное, сомнительное, страшное лучше начинать первому. Его все равно не миновать. Еще, чтобы победить, надо быть храбрее на минуту дольше. Петька эти правила вызнал давно и вовсю им пользуется.
Защищаясь победы не дождешься, защита может быть храбра, но она не спорит с теми, кто нападает, то и другое существует как бы раздельно, само по себе. Храбрость проверяется во встречной атаке. Лобовой ли, когда два истребителя мчатся навстречу друг другу, и один не выдерживает, отворачивает, подставляя под пули свое брюхо. Конные лавины, мчащиеся навстречу друг другу, и опять одна не выдерживает заворачивает, подставляя спины под сабли. Практически не бывает самоубийственных столкновений, почти всегда находится тот, кто на минуту, полминуты, а хотя бы секунду менее храбр. Тут, в общем-то, без разницы. Да хоть бы и на всю жизнь!