Трубку к арбалету изолентой примотал, потом еще проволокой и поверх опять изолентой. Фиг сорвет! Засыпал серу с баночки, потом забил внутрь тряпку - туго-туго (читал в книге про индейцев, как делали), потом уронил внутрь пулю, и снова запыжил тряпкой. В прокрученную дырку тоже серу от спичек затолкал - самую мелкую, поверх головку спички наложил и дальше дорожку из спичек - головка к головке, тоже изолентой, теперь только коробком поверх чиркнуть и... как стрельнет!
Вышел во двор.
Старшие мальчишки оценили.
- Сам сделал? Молодец! Заряжен? Пойдем, стрельнем!
Далеко ходить не надо, нет лучшего места, чем на стройке. Нашли большую ржавую квадратную банку с краской, застывшую твердой пленкой. Поковыряли сверху палкой - не пробить, решили, что засохла до дна.
- Вот сюда попробуй! По такой не промахнешься.
Попробовал...
- Класс рвануло!
Шумно восторгались выстрелом. Разглядывали разорванный, уже ни на что не годный, самопал.
Ствол разорвало чуть ли не в том месте, где держал рукой, правда, только самый верх распузырило на кривой цветок, а с боков у деревянного ложа тонкие волосяные щепки получились. Но пуля из ствола все-таки вылетела. По пути она, должно быть, опять застряла или кувыркнулась, потому как, недалеко от выхода трубку опять раздуло, но уже не разорвало. Не сразу заметили - куда попало. Только когда краска из банки стала выходить, выдавливаться. Попала она таки в эту квадратную банку, в самый ее край, прошла внутри, и даже край отжала дугой - оставила выпуклую борозду, надрезала изнутри, отчего и там тоже стала выдавливаться густая краска.
Лешку садануло в уши, плечо, но больше всего отдало в руку. Зажал руку между ног и боялся посмотреть. Зыркал на всех круглыми глазами, "тсыкая" - часто пропуская воздух через зажатые зубы.
Потребовали показать.
На середине ладони оказался темно-коричневый пузырь, отливающий с краев синью. Больно! Пузырь набухал и вырос едва ли не на всю ладонь. Нашли подходящий осколок стекла, даже несколько - кругом такого добра навалом. Лешка резать никому не дал, решил вскрыть кровавый пузырь сам, ожидая, что кровь оттуда пойдет густая, чуть ли не черная. Кольнул стеклышком - не получилось, а больно! Тогда, с испугу, полоснул наотмашь. Пузырь распался, и кровь пошла не синяя, не коричневая, а самая нормальная - алая, и сразу же стало легче. Не так больно и как-то привычнее, все-таки кровь - это понятно, такое случается...
Кисть плохо сгибалась и ныла, отдавало и в локоть.
- Отсушил! - сказал кто-то. Тут же вспомнил, что как-то, прыгая с моста, отсушился весь и еле доплыл до берега.