- Не затягивайте! И ответов ждать не будем. Как хотите, а мне надоело! Если не подпишемся на это дело - возьму и завтра объявлю всем войну; штатовцам, австралийцам - всем их задрыпаным шестеркам, начиная с Англии!
- Угу... ООНу в том числе, - вяло поддерживает Казака Замполит, до которого, хоть и не сразу, а доходит глобальность замысла Извилины. - Давненько не просерались западленцы, подзабыли уже - пора напомнить, что они есть на этом свете.
- Сгуляю с вами! - неожиданно заявляет Седой.
- Седой, ты когда себя в последний раз в зеркало видел?
- Будешь Белоснежкой, а мы твои семь гномов!
- Миша-Беспредел - главным гномиком!
- Слишком приметный. Вдруг бороденку придется смахнуть, не жалко?
- Раньше не мешала, - ворчит Седой.
- Раньше местности соответствовала, годков прибавляло, к образу шла, а теперь работать-то придется в городе.
- Ну и что?
- А то! Рисовать с нас будут портреты вовсе не Пикассо, а в жанре соцреализма от патологоанатомов - и в лучшем случае - под "просим опознать"!
- А на могилах наших - да будут ли могилы? - напишут нечто вроде этого: "Имели смелость мечтать и лгать себе!" - заявляет Сашка. - Раньше мы чужие ракеты курочили от имени Державы, а теперь сплошная нелегальщина!
Слукавил. Не курочили - не пришлось - только готовились. Но готовились качественно. И обкатка, сторонняя практика, была в странах, где и в мирное время чужая жизнь полушка.
- Господа фратрийцы! - обозвался непонятным словом Извилина. - Позвольте заметить - всяк взрослый человек - как ему запретишь делать глупости?
- Борода, что трава - можно и скосить, - кротко замечает Седой, смея думать о себе отстранено, как о живущем временно, в кредит, и глаза у него такие, что вопросов никто не задает, не подначивает. - Я этот случай себе давно на пашне наспал!
И на это без вопросов. К "Бокогрею", когда с одного бока печет, с другого холодит, следует относиться с опаской, часто ворочаться - подставляя солнышку бока, но в "Травень", когда под каждым кустом уютно, Седой, случается, спит прямо на земле, на распашном, ища правильные сны. По земле можно многое прочесть. Что было - уже вряд ли - это грезы, но что будет - понять не запросто. Такое только на закате собственной жизни. Всегда так. Только не спрашивай про себя. Стоит коснуться рукой травы и поймешь, что завтрашний день будет жарким, с обеда пройдет гроза, а утром, в самый предрассветный свой час, протянет прохладой, и потому старым костям не следует в этот час беседовать с землей - больше вытянет, чем отдаст...