И вот после моих ночных шагов на свидание, Сова тут же прилетел по мою душу:
- Где провал ночь, Прищепа?
- Ходил на свидание к девушке.
- А, на свидание! А окно почему не затемнил?
Я опешил. Так вот оно что! Решил, придраться к затемнению. Ну и ну! Во-первых о затемнении никогда раньше разговора не было, у нас и штор для этого нет. За все время ни раньше, ни после не было не только налета авиации, но и вообще воздушной тревоги. Да меня никто и не ставил в начальники по этой части. Я высказал эти соображения.
- Хватит болтать! Поедешь в Райхенау, довольно с тобой няньчиться! В штрафном лагере Райхенау - мерный топот сотен ног. Слышны строевые команды. Идут строевым шагом, точно, в ногу. Красиво идут! Кто это? Рота эсэсовцев? Нет, это заключенные возвращаются с работы. Как же они научились гак ходить в строю, ведь они не военные. Палка учит. Она, матушка, может всему научить, в этом я вскоре убедился. Опишу для начала один день, самый обыкновенный из всех проведанных мной там.
В шесть утра раздается свисток. Вскакиваем как угорелые, натягиваем кальсоны, брюки (спать положено голыми) и лихорадочно начинаем заправлять постель. Это целое искусство. Одеяло должно лежать ровно, как стекло, подушка и простыня сложены соответствующим образом. Горе тому, у кого окажется хоть небольшая морщина или покатость: после ухода на работу постели специально проверяют, плохо заправленные разметают, и виновника ждет экзекуция. Покончив с койками, баз рубашек, но с полотенцами толпимся у двери, ждем команды. Дежурные берут парашу и тоже ждут. Мыть парашу надо руками и так чисто, чтобы не было даже запаха. Выходить голыми надо и зимой в 30 - градусный мороз. У выхода стоят наготове два надзирателя с увесистыми кленовыми палками. Раздается второй свисток. Мы стараемся проскочить мимо надзирателей, минуя удары, но это почти никогда не удается: если рукою прикроешь голову, то попадет по плечу или спине. В среднем по два удара попадает каждому, а некоторым и больше. Выстраиваемся молча, разговаривать нельзя. При построении нерасторопных тоже бьют. Пересчитывают не спеша, а мороз берет свое.
Сломя голову, бежим к умывальнику метров двести. Там, у входа, уже ждут два других надзирателя с такими же дубинками. Теперь уже бьют при входе в умывальник. У многих рассечены головы, лица, льется кровь. Головы у всех коротко острижены. Умываемся холодной ледяной водой при любом морозе. Некоторые пытаются схитрить, наберут в руки воды поменьше и усиленно трут шеи. Предусмотрено и это. У надсмотрщика а руках мощный брандспойт. Сильную струя воды окатывает «грязнулю» с ног до головы, пока на нем не останется сухой нитки. Но вот умывание окончено. Теперь процедура повторяется в обратном порядке, бьют при выходе из умывальника и при входе в барак.