— Ну, хватит Муму е…! Готовьте трап!
Солдаты встрепенулись и, слабые неловкие муравьи, мешая друг другу, принялись отцеплять от платформы, прилаживать мне под ноги ржавые измятые сходни.
Очутившись наконец на земле, я встряхнулся всем телом, глубоко вдохнул колючего воздуха, развернулся, набрал скорость и попылил в глубь таинственно молчавшей пустыни.
14
Изглоданная дистрофией, бело-зеленая труба шлагбаума, взбрыкнув, заплясала концом в пыльном небе, и я сорвался с места, побежал мимо полосатой караульной будки, мимо офицера в зеленой фуражке по горбатому мосту через широкую мутную реку…
15
Грузовики с солдатами, тягачи, запряженные в цистерны с горючим, юркие «бээмпэшки», «бэтээры», танки с грохотом, воем, вздымая густую пыль, текли через горы по извилистой, изрытой ямами дороге.
Я двигался в середине колонны, стремясь приноровиться к рваному темпу, задаваемому шедшим впереди «Т-500», могучим, покрытым шрамами ветераном (которого, впрочем, я мог бы переломить о колено).
На ночных привалах меня обступали запорошенные пылью люди, и в их глазах я читал уже знакомые очарованность и почтенье.
Товарищ Майор, а также заряжающий и радист присоединились к нам с Виктором в воинской части неподалеку от бело-зеленого шлагбаума. И вот все четверо словами и жестами убеждали моих поклонников не подходить ко мне слишком близко, а сами с утомленными, но счастливыми лицами ночи напролет нежили и холили меня, засыпая только под утро, зажав в неразгибающихся ручонках инструментарий, производивший мой маникюр…
С первыми лучами рассвета грязно-бурая железная змея принималась распрямлять кольца и с ревом ползти в облака, чтобы кинуться с них в наполненные разъяренным солнцем долины, пролагая себе дорогу в глубь чудной страны сожженных садов, забитых падалью колодцев, чернокожих людей с кривыми кинжалами за поясом и длинноухих печальных животных, покорно изнемогающих под грудами наваленного на них барахла…
16
Дней через пять мы прибыли на место, оказавшееся столицей гостеприимной страны, только что пересеченной нами с севера на юг.
Мне отвели просторный гараж с паркетным полом и со стенами, выложенными мозаикой. Запирался гараж деревянными воротами, покрытыми искусной резьбой.
Довольно часто я выезжал отсюда на полигон. Он оказался почти точной копией прежнего, за исключением белой наблюдательной вышки. Преодолев все, какие было положено, болотца, речушки, холмы, я выбирался к бутафорскому городку и катал его на своей карусели.
После этого возвращался в гараж, где меня всегда ожидали душ, массаж плюс ритуал ежедневных визитов шитых золотом и серебром жрецов, по своему обыкновению желавших поклониться мне, пройтись вокруг меня в хороводе и в качестве священной реликвии унести с собой хоть одну из стреляных пулеметных гильз, выгребавшихся из меня грудами.