— Но ведь ты знаешь, как он к тебе относится, и тем не менее ты так жестока с ним, — запротестовала Джил. — Он заслуживает лучшего.
— Если я буду церемониться и сюсюкать с этим парнем, он подумает, что я его поощряю. — Кора повернулась к Джил точеным профилем, стараясь не встречаться с ней глазами. — Так же происходит с потерявшейся собакой, Джил. Если только поманишь ее, она будет ходить за тобой по пятам, пока не пнешь ее как следует. Я… я не надеюсь на то, что ты поймешь…
— Почему? Потому что я бесхитростная и посредственная? — Джил улыбнулась. — Я понимаю, что это не сахар — быть такой красивой, как ты, Кора, но ты… мне кажется, ты получаешь удовольствие от того, что ранишь Бена. Ты не можешь просто так отмахнуться от него.
— Дорогая, ты что, приняла всерьез его реплику обо мне и моем сердце? — Кора прижала руку к груди — ее ухоженные длинные ногти сегодня горели словно пламя — и скривила в саркастической улыбке красивые губы.
Да, Джил приняла эту реплику всерьез, потому что знала: тот, кто причиняет боль другим, рано или поздно прочувствует ее и на себе. Может быть, неуязвимость Норлунда заставляла Кору быть жестокой к другим, более мягкосердечным мужчинам. В одном у Джил сомнений не было: нервы модели были постоянно взвинчены от сознания собственной красоты и уверенности в себе.
Лифт остановился, девушки вышли и направились вдоль длинного, широкого, устланного коврами коридора мимо просторных офисов менеджеров, юристов, начальника бухгалтерии и начальника отдела кадров. Они подошли к двойным дверям небольшого конференц-зала, где проводились закрытые собрания, Кора приоткрыла их так, чтобы Джил смогла осмотреть его обстановку — впечатляющее помещение с панелью, на которой был изображен терпящий крушение корабль.
— Во времена старого Свена Норлунда товары в иностранные порты переправляли на парусных судах. Он сам верхом приезжал в порт и заключал сделки — покупал упакованные в деревянные ящики азиатские шелка, шали и опахала… — просветила Кора свою спутницу и добавила: — Должно быть, жить в те дни было так романтично. — Каблучки ее босоножек постукивали по паркетному полу — она подошла к стулу с высокой спинкой, стоящему во главе длинного стола. Комната еще хранила легкий запах сигарного дыма и мужского одеколона, а над камином висел массивный портрет дородного датчанина, который основал этот огромный магазин. Серые глаза с неприкрытым вызовом смотрели на окружающий мир, самоуверенно поднятая голова, тонкий хищный нос, мужественный рот, не оставляющий сомнения в жестокой силе его обладателя… все это, включая характер, унаследовал и нынешний «капитан «Норлундс», и казалось, что в глазах его предка таится истинное наслаждение этим фактом. Он знал, этот старый морской хищник, что теперь, когда Эрик надел шлем предводителя, с его детищем — магазином — все будет в полном порядке.