— Здравствуй, Семен. Друг я твоего отца покойного. Полгода, как он преставился. Слово я ему дал, что тебя разыщу и передам все, что от него осталось.
— … Какой отец, что ты несешь?
Как выяснил Саша, Семен вырос без отца, если покойная мать и знала, кто это был, то унесла эту тайну в могилу еще два года назад, когда очередной сожитель в порыве ревности неудачно шарахнул ее табуреткой в голову. Поэтому у Александра была обоснованная надежда, что он сможет заинтересовать клиента своей невыдуманной историей.
— Ты, парнишка, базар свой фильтруй. Я тебя нашел, слово свое сдержал. Не интересует тебя батянино наследство, тогда будь здоров и не кашляй. На нет и суда нет.
— И чего там осталось?
— Денег — пятьдесят восемь тысяч рубликов, винтарь его охотничий да нож. Нож козырный, немецкий, из Золингера. Лучше ножика я не видел. Если тебе не нужен, я бы откупил. И память, и для охоты… у меня тоже ножик не простой, с виду так и круче будет, посмотришь, может, махнемся с доплатой…
— Оставь это все барахло Бороде, он мне передаст.
— Я все понял… батя твой покойный, просил передать, чтоб ты зла на него не держал, так жизнь закрутилась… вроде ничего я не забыл. Зовут меня, Саня Лысый. Живу под Хабаровском, сто пятьдесят километров. Номер свой твоему дружку оставлю. Будешь в наших краях, заезжай, тогда и батины вещи получишь. Будь здоров, сынок, — с нажимом на последнем слове, он прервал разговор.
Положив трубку на стол, Саша молча направился к выходу. Телефон сразу зазвонил.
— …
— Уходит.
— …
— Ей, мужик, постой…
— Ты, Толик, не лезь — убьет. Ты и эти двое охламонов с киями, мне на один зуб, перекушу и не замечу. Нам с тобой, пока, делить нечего, давай на том и попрощаемся.
Один из охламонов с широким, туповатым лицом обиделся. Он перехватил кий за тонкий конец и угрожающе приблизился к Саше.
"Этот случай подтверждает несомненное право физиономики на более уважительное к ней отношение. В подавляющем большинстве случаев люди с туповатым лицом такими и оказываются".
— Толян, чо этот пидор сказал? — Произнесенная им фраза полностью подтвердила Сашины мысли.
Неуловимо быстро, приезжий мужик стоявший напротив Толика, оказался рядом с грубияном. Левой рукой он небрежно отвел кий, которым тот попытался ударить сбоку, а правой, открытой ладонью, ударил в лоб. Тело гулко ударилось о пол, а кий остался в левой руке мужика, который столь же быстро вернулся на прежнюю позицию и вопросительно уставился на Толика. Тот, выслушав Семена, ответил в трубку:
— Это твои дела, Чалый. Человек уходит, я его держать не буду. Репа, придурок, влез не по делу, теперь отдыхает под столом. Говори сам. Дать ему трубу, пока он еще тут?