— Никак! — сказал я, продолжая возиться с пряжкой.
На лицах немцев были видны ухмылки. Один из них отвернулся и стал рассматривать звено на гусенице.
Левая рука скользнула назад, правая же продолжала возиться с пряжкой, отвлекая внимание.
Что ни говори, но немцы среагировали с похвальной быстротой. То что они прощелкали как я тянусь за пистолетом это можно отнести к тому что они не считали нас вояками, и первые дни войны подтверждали их мнение, так что в войсках Вермахта просто не считали нас противниками.
Первым среагировал тот самый квадратный, метнувшись ко мне. Он же и получил первую пулю.
Стрелял я от бедра, поднимать на уровень лица и прицеливаться у меня банально не было времени, так что это был единственный выход. Спасало одно, я умел стрелять от бедра.
Выстрелив в квадратного, я быстро перевел ствол на автоматчика, и тремя испуганными выстрелами свалил его на землю. Как ни странно, но квадратный помог мне, немного но и это было немало. Дело в том что автоматчик успел нажать на спуск и дергаясь от попадания пуль, падая повел стволом автомата в сторону и прошелся по ногам стоящего рядом танкиста. Выстрелив в третьего, и четвертого я перевел ствол на подранка, держащегося за ногу и выстрелил ему в грудь. Командир танка с похвальной быстротой нырнул за танк, оббежав его я увидел танкиста метрах в десяти от машины, он на бегу пытался вытащить маузер из кобуры. В пистолете оставалось два патрона. Тщательно прицелившись, я выстрелил в него с пятнадцати метров. Немец споткнулся, и заплетающимися ногами продолжил идти, бежать он уже не мог.
Снова выстрелив ему в спину я увидел как он дернулся, но к моему изумлению продолжил идти, правда шататься от этого он стал сильнее.
— Да сдохнешь ты сволочь или нет!!! — возмущенно заорал я перезаряжая пистолет.
Третья пуля вызвала фонтанчик крови на спине немца, видимо я попал в другое пулевое отверстие, и свалила его на колени, однако он продолжал ползти:
— Да что ж это такое????
Немец затих только после пятого выстрела.
Зарядив третий и последний магазин. Я побежал собирать хабар.
— А я думал ты действительно сдаваться идешь. Думал все, сейчас шлепну гаденыша, а тут вон оно как, — сказал вдруг сзади чей-то смутно знакомый голос.
Держа в руках снятую кобуру с маузером, часы, и документы командира, я быстро обернулся. У танка стоял сержант Слуцкий, и чуть насмешливо смотрел на меня. Из близких кустов выглядывали еще два знакомых лица.
— Вот так всегда, только добуду трофеи, так сразу толпа набежит, — только и сказал я от неожиданности, услышав в ответ громкий смех. Смеялся сержант, смеялись парни, смеялся я. Это была какая-то психологическая разрядка, после такого трудного и тяжелого дня.