— Жив! Цел! Ой… Б.я. Жив. Уй! Ха-ха. Цел!
Мимо окна, мелькнув красно-белым, опускался парашют.
— Нужно будет узнать что это было, — сказал врач, вернувшись к раненому, которому уже зашивали рану.
Гадский ветер потащил меня по крыше. Попытка затормозить ни к чему не привела, меня потащило дальше, из-за чего пришлось быстро перебирать ногами. Ремень, которым был привязан портфель, больно врезался в ногу, из-за чего я постоянно морщился.
Тут пристройка кончилась, и я полетел на растущее рядом дерево. С хрустом веток я повис на стропах в полуметре от земли.
Облегченно вздохнув, я быстро осмотрелся. Ко мне уже бежали люди, причем преимущественно в военной форме. Первым добежал боец с винтовкой. Опасаясь, что мне могут принять за немца, я быстро заорал:
— Свои, б.я!!
— А то я не понял, что так материться только наши могут, — ответил запыхавшийся боец, и прислонив винтовку к стволу дерева стал помогать мне спуститься.
Тут налетели остальные, и меня мгновенно освободив из строп, и ремней парашюта стали кидать в воздух, дружно скандируя и крича не впопад.
— Ай маладец, пятерых сбил… — радостно кричал лейтенант-грузин, командуя бойцами что меня качали. Спину начало стрелять болью.
— Молодец, ай да летчик… Вот, настоящий сокол.
Перед лицом мелькали разные лица, и руки.
— Да поставьте меня на землю, мне к командованию надо у меня важные разведданные!
— Смирно! — рявкнул кто-то рядом.
Бойцы ловко поймали меня и поставили на землю, после чего быстро выпрямились и замерли.
Я тоже встал по стойке "смирно", стараясь незаметно проверить сухие ли штаны, а то до этого было как-то не до того.
«Уф, сухие, что странно!»
Командир, что скомандовал, стоял неподалеку и чуть насмешливо наблюдал за моими манипуляциями, явно поняв что я делаю. А вот меня он сразу напряг. В двух метрах от меня стояли два командира, один политрук с синими петлицами и с глазами особиста, другой майор авиации. Именно политрук и командовал.
— Представьтесь! — снова скомандовал он. Майор же молчал. Позади них, метрах в пятидесяти, стояла черная «эмка», из которой выглядывал боец в пилотке и с синими петлицами.
«Явно ихняя машина!» — понял я и смущенно ответил.
— Всеволод Суворов… — и замолк, сказать мне больше было нечего. Это не в окружении, где нет возможности проверить мои слова, тут проверить могут.
— Какой полк? — нахмурившись спросил политрук.
— Никакой, мне семнадцать, я собираюсь поступить в летную школу, — хмуро ответил я.
Меня удивила странная реакция майора, он резко встрепенулся и с интересом посмотрел на меня, что-то прикидывая в уме. После чего они с особистом быстро переглянулись. А то что он особист, я был уверен на все сто, не раз имел с ними дело, друзей у отца много.