— Даниил Ипатиевич, вы что сдурели? Жить надоело? — прогорланил я, когда старик наконец уселся прямо за моим люком и крепко вцепился в погнутый ствол крупнокалиберного пулемета.
— Этот город, он был не фантомом, не проекцией, — Серебрянцев был так занят своими мыслями, что пропустил мои слова мимо ушей, — это был он… туннель, о котором вы говорили. Мы видели город из другого мира!
— Ну, об этом мы тоже догадались, — буркнул Леший.
— Так почему же мы уезжаем? Это место надо исследовать!
— Что-то мне не хочется, — Загребельный кисло ухмыльнулся.
Я глянул на Андрюху, он на меня. Обнаружив полное согласие и взаимопонимание в этом вопросе, мы кивнули друг другу.
— Но ведь другой возможности может и не представиться!
— Во-первых, опасно. Во-вторых, вечереет, — я указал взглядом на серое, будто предгрозовое небо.
— Вряд ли это более опасно, чем наша экспедиция в Белоруссию, — упорствовал ученый.
— Э-э-э, уважаемый, тут никакого сравнения быть не может! В Белоруссии у нас конкретный, определенный интерес. — Загребельный произнес это медленно, растягивая слова. Все это время он не отрываясь глядел вперед на дорогу. Именно увиденное там и стало заключительной частью его ответа: — Вот зараза, опять лес! — Слово «лес» было произнесено Андрюхой как ругательство, и с этим я был полностью согласен.
На глаз очередной лесной массив выглядел гораздо крупнее всех повстречавшихся нам ранее. Он лежал впереди, словно огромная подкова. Казалось, что оказавшись внутри нее, мы угодим в страшную западню. Ведь черные великаны, встававшие впереди, это совсем не деревья, а сомкнутые шеренги какого-то грозного древнего воинства. Еще один миг и они придут в движение. Края огромного полумесяца сомкнутся за нашими спинами, и ловушка захлопнется. Вырваться из этого кольца будет просто невозможно.
Однако чтобы окружить нас, мрачным гигантам даже не пришлось сдвинуться с места. Мы сами врезались в их строй и с ходу углубились в самую гущу врагов. Тот жуткий крематорий, который мы видели около Шаганино, оставил неизгладимый черный отпечаток в моей памяти. Наверно именно поэтому я ждал чего-либо подобного и от этого места. Но зло здесь оказалось воплощено совершенно в другую форму.
Лес около поселка Щапово, а судя как по карте Загребельного, так и по облезлым дорожным указателям, мы подъезжали именно к нему… Так вот, лес это оказался весь затянут какой-то белой паутиной. Черт его знает, что это такое! Может какой-то инопланетный грибок или плесень, а может чего и похуже. Мысль об этом пришла в голову, когда сквозь мелкое сито из тонких белых нитей в глубине лесной чащобы вспыхнуло несколько крупных зеленых огней. Они ползли вдоль дороги, неотступно следуя за моей «восьмидесяткой». То поднимались, то опускались, то гасли, то зажигались вновь, но, слава богу, хоть не приближались. Это было по-настоящему жутко. Казалось, что лес кишит огромными одноглазыми чудовищами. Они приглядываются и оценивают. Пока наше бесцеремонное вторжение терпели. Но это лишь пока. Страшно было даже представить, что произойдет, если мы ошибемся, сделаем что-либо не так.