Он массирует палец, сосет его и заталкивает подмышку.
— Лучше, — утверждает он, — сделать как мы с Бертой. Мы провели наш медовый месяц в Аньере, в небольшом ресторане-гостинице, который я знал раньше. У вокзала, напротив газгольдера. Его владельцем был тесть одного моего коллеги. Ресторан назывался «У Тинтинов»!. Мы пережили там период настоящего счастья. Хозяин и хозяйка нас просто баловали. Холили нас. Готовили нам блюда со шкварками. Фирменными блюдами мадам Тинтин были: «морская зыбь» и «рульки по-марсельски».
Он громко шмыгает носом, но, несмотря на эту профилактическую меру глаза его наполняются влагой.
— Да, — со вздохом произносит Плюшевый. — Это было настоящее счастье. Я сейчас расскажу о программе наших дней, потому что, по-моему, мы провели классно наш медовый месяц. Я не хочу хвастаться, парни, и считать себя умнее, чем я есть на самом деле, но я всегда умел пользоваться жизнью, особенно в такие потрясные моменты.
Итак, чтобы вернуть вас назад, каждое утро мы просыпались в девять часов и сразу же принимались за наши медовые дела. Не в моем вкусе откровенничать об интимных делах, вы же знаете! И все же Берта удивительная женщина. Она была против оплаты по безналичному расчету. Она требовала расчета наличными! И без всяких отсрочек! Потрясная девушка. С большим опытом, и все остальное. Когда она демонстрировала в постели свои способности, мои чувства обострялись, как иглы морского ежа. Не стану описывать детали, но для вашего сведения скажу, что она умела все: кепку-невидимку, салазки, запор на тридцать два зуб, увеличительную трубу и машинку с двумя ведущими руками! Мне страшно повезло! Товар в экспортном исполнении! Кобылица, получившая приз вне конкурса! В общем, счастливый жребий! В скачках любви я выиграл пари на три первые лошади, и это был почти что выигрыш века. Я бы сказал, наших дней! Итак, до обеда эти штучки-дрючки, и в перерыве — чашечка кофе. В полдень мы спускались вниз, на жратву, не снимая пижамы. Мы могли позволить себе такую вольность, ведь мы же рубали на кухне. Чтобы промочить во рту, мы пропускали по парочке стаканов аперитивчика, а потом приступали к жратве с красным вином уже в запечатанных бутылках. К трем часам мы поднимались к себе, чтобы немножко порезвиться после обеда. И мы резвились до шести. Потом одевались и шли гулять. Взявшись под ручку, мы доходили до моста Курбвуа. На мосту мы останавливались и сверху поплевывали на матросов с барж, которые проплывали под нами.
Несколько раз мы заходила на собачье кладбище, расположенное из острове. На маленьких могилках были надписи, от которых сжимались от жалости наши сердца: «