Под тяжестью своих редких камней она становится ярко красной. Ее рубины заигрывают с изумрудами, опалы с сапфирами, а бриллианты со всеми остальными. Ее декольте выбрасывало света на десять миллионов франков! Будто волшебный фонтан! Световая реклама! Драгоценная кольчуга! Фея! Волшебница! Восток! Фатима! Врата сказочной пещеры! Маркиза де Шателе! Финал волшебной сказки! Ослепление! Умопомрачение от солнечного удара! Сказочная роскошь! Ударная сила Франции, обратившаяся в чудо!
От изумления Берю чуть не теряет рассудок. От восхищения становится пурпурным, от восторга обалдевает.
— Моя графиня, моя графиня! — как заведенный повторяет он вне себя от радости. — Какая честь! Какое счастье! Какая радость! И, как говорил глава ливанского правительства на открытия двух недель французского фильма: какое удовольствие принимать у себя в Бейруте такую красивую дэвушку! Входите же, дайте мне вас поприветствовать-с, представить-с вас, поцеловать-с вам ручку-с.
Не помня себя от радости, он порывисто, как в театре, склоняется веред ней. Жадными в мокрыми губами он чмокает небрежно протянутую для поцелуя руку дамы и, ненасытившись, целует ее в предплечье. Потом в рукав ее платья и затем впивается зубами в накладные кружева. Его зубной протез выпадает из челюсти и остается висеть на платье. Какой необычный трофей. Графиня, полуосуждающе и одновременно полупоощряюще, пытается сдержать его порыв: «Полноте, полноте». Такое бурное проявление чувств ее, конечно, шокирует, и, в то же время, льстит се самолюбию. Какая женщина втайне не мечтает о том, чтобы ее с такой страстью целовали под взглядами четырехсот молодых и налитых соком мужчин?
Толстый отцепляет от платья свою вставную челюсть я вставляет ее на место. Затем он за руку ведет графиню на сцену.
— Моя графиня, — воркует Влюбленный, — позвольте мне представить вам моих учеников!
— Боже праведный, да это же мужчины! — восклицает благородная дама. — Я думала, что они молодые люди, мой славный Берюрье.
— Мужчины или не мужчины, они — ученики, и я их ставлю в угол, если они того заслуживают! — посуровев, отвечает Берю.
Вы только подумайте, какие метаморфозы происходят с влюбленным мужчиной. Чувствуется, что он готов наказывать, кусать зубами, творить беззаконие, хотя сам по себе он славный малый.
Вспомнив о правилах хорошего тона, он с пафосом обращается к нам.
— Парни, я представляю вам знаменитую графиню Труссаль де Труссо, даму, зоологическое дерево которой не рыхлый бамбук, а развесистое ореховое дерево, с твердой сердцевиной! Родословная ее предков берет начало со времен Бульона Горячего Холодного Третьего, не так ли моя графиня?