Он опять вгляделся в ее ясные глаза, изучая каждую черточку ее лица.
— Да, черт возьми, я не верю, что страх знаком тебе. Вот так-то лучше для нас обоих. Так пойдем же, мое непокорное дитя!
Он повел Кэрин в гостиную, как будто и дом, и она сама уже принадлежали ему. Слегка подтолкнув ее в кресло, сам сел напротив, глядя на нее не то чтобы сурово, но пронизывающе пристально.
— Теперь попытаемся внести ясность во всю эту неразбериху, которая тебя так беспокоит. Почему ты не ответила ни на одно мое письмо? Или обыкновенная вежливость уже вышла из моды?
Кэрин коротко, отрывисто рассмеялась, ухватившись за подлокотники кресла.
— О, это и правда непостижимо! Вы силой врываетесь сюда… в мой дом. Или вы рассчитывали на радостную встречу? Это было так давно, и все это… Хорошо, разрешите заметить, что вы слишком неожиданно явились, чтобы утешить меня. В вас нет ни доброты, ни чуткости, а только дьявольская хитрость. Вы жестокий и решительный человек, настоящий Макиавелли, со зловещим лицом и черными грозными бровями, и я знаю, что, при определенных условиях, вы можете быть неистовым и бешеным.
Кэрин все более возбуждалась.
Его голос прозвучал невероятно властно:
— Перестань нести всю эту чепуху и возьми себя в руки, дитя мое. Ты слишком возбуждена. — В испытующем взгляде его черных глаз появилось что-то вроде искреннего участия. — Хоть один раз за свою молодую жизнь выслушай факты, а не предубежденное мнение. Это больно, я знаю, но тебе надо знать правду. Прошлое безвозвратно ушло. Ваша матушка умерла. Ева стала жертвой своего собственного нелегкого характера. Это была ожесточенная, несчастная женщина, наказавшая самое себя, а заодно и нас всех. Она бы никогда не позволила нам видеть тебя и Филиппа. Ты, должно быть, помнишь, как вся семья Эмберов любила вас обоих. Она вычеркнула вас из нашей жизни, что, однако, не мешало ей спокойно принимать деньги, которые я ей посылал.
Его слова подействовали на Кэрин, как искра на динамит. Они взорвались в ее ушах, как удар молнии. Кэрин подскочила к нему с лихорадочным румянцем на лице. Он стремительно поднялся навстречу ей, подхватил ее под локти так, что она через свитер почувствовала стальную силу его пальцев. Пульс ее учащенно бился.
— Вы лжете! — горячо выпалила Кэрин, и лицо ее вспыхнуло от оскорбленной гордости. — Я просто не верю вам. Мама никогда бы не взяла денег от вас! Ни деньги… ни что-нибудь другое. Я знаю. Нам приходилось бороться многие годы, говорю вам!
На его смуглом красивом лице слегка дрогнул мускул.
— Я никогда не лгу, малышка. Не было никакой борьбы, поверь мне.