Но когда условия диктуют "они", это дает им власть над нами. Конечно, такая власть — иллюзия, но это не имеет значения. Пока мы верим, что кто-то другой властен над нами, так и будет. А раз наша жизнь в чужих руках, значит, нам вообще ничего не надо делать. Хуже всего, когда мы начинаем верить, будто мы ничего и не можем сделать.
"Если бы только мой агент был настойчивее", — хнычем мы, отказываясь от предложения друга послать нашу рукопись своему знакомому издателю.
"Если бы Хирам прислал мне записи наших замечательных песен, которые мы сделали десять лет назад", — ворчим мы, но не звоним композитору, который сам упоминал, что ему сейчас нужен поэт-песенник!
Неудивительно, что мы все время жалуемся. В мире, где нет равенства, где мы должны обеими руками держаться за любые преимущества, за каждую зацепку и соломинку, нам приходится принуждать людей следовать нашим планам, даже если эти планы уже не приносят нам пользы.
"Если бы Роберт помог мне с этим видео!.. Я знаю, мы здорово сработались. У нас всегда хорошо получалось. Почему же сейчас он хочет уйти? Так трудно найти другого человека…"
"Если бы моя ассистентка Адрианна не уволилась…" — ворчим мы на работе. Конечно, разве можно проводить собеседование с новым кандидатом на место, когда мы так сердимся и так рады посидеть в беспорядке — хорошее оправдание, чтобы несколько дней плохо работать и слушать, как другие нас жалеют! Как приятно наслаждаться несправедливостью системы, вместо того чтобы спросить: "Могу ли я хоть что-нибудь сделать сам?"
Мы тратим так много сил, когда стучимся в наглухо закрытые двери, но отказываемся свободно пройти через те, что распахиваются настежь от одного прикосновения. Мы обиваем пороги разных учреждений в ожидании, что перед нами появится нужный человек, пригласит нас войти и подтвердит, что мы — "настоящие" творческие люди. Нам не терпится получить творческую печать одобрения, которую мы должны поставить себе сами. По иронии судьбы, когда мы собственными руками наделяем себя желаемым статусом и правами поддерживать и одобрять свою работу, многие закрытые двери таинственным образом открываются.
"Я живу в ожидании, что все хорошее в моей жизни приумножится", — писал Эрнест Холмс. Наша работа — сохранять в себе это ожидание.
"Еще не пришло время", — говорит моя подруга Дасти, но мы должны помнить — это не значит, что оно не придет никогда.
"Построй, и они придут", — советует таинственный голос одному из героев фильма Фила Альдена Робинсона "Поле мечты". Доверяя этому голосу, он оборудует футбольное поле посреди кукурузного в Айове. К его удивлению, "они" действительно приходят — не только мифические футболисты его мечты, но и другие мечтатели, которые тоже в них верили.